- Похоже, она была крепким орешком, - сказала Джесси.
- Ага. Может, даже слишком. Через некоторое время, когда я был относительно трезвым, я стал замечать, что она стала… как бы это сказать… отстранённой, что ли?
- Вас это удивило? – спросила Джесси, поразившись, что он ожидал чего-то другого.
- Нет, я выбрал не то слово; скорее, она стала отстранённой в том смысле, что вообще перестала позволять себе испытывать какие бы то ни было эмоции. Она никогда не плакала - даже тогда, когда я орал на неё, или того хуже, что иногда случалось. Казалось, она отстранилась не только от меня, но и от всех остальных. Я до сих пор помню замечание одного из её учителей касательно её успеваемости. Она училась на одни пятёрки, но он сказал, что «она была оторвана от школьного сообщества и, похоже, была не в состоянии создавать значимые связи». Они отправили её к школьному психологу, но это не дало никаких результатов. Я не могу отделаться от мысли, что это я сделал её такой.
Он посмотрел на Джесси так, словно был на исповеди. Но она не могла ничего сказать ему в ответ. Он почти наверняка был прав. Вполне вероятно, что она стала такой именно по его вине. Возможно, у Микаэлы от природы были антисоциальные наклонности, но присутствие рядом жестокого отца-алкоголика, который не особенно интересовался её жизнью, однозначно их усугубило.
Джесси подумала, что он не был в курсе того, насколько далеко зашла Микаэла в попытках хоть что-то почувствовать. Похоже, он не знал, что его умершая дочь снималась в порно. И несмотря на то, что он, скорее всего, не заслуживал того, чтобы от него утаили всю степень причинённого им вреда собственной дочери, Джесси решила не рассказывать этого ему. Он и так был достаточно жалок, сиротливо и беспомощно лежа на ковре в её квартире. И она почувствовала, что ей не стоит добивать лежачего.
- Уходите, мистер Пенн, - наконец сказала она. – У Вас могут быть проблемы, если Вас здесь найдут, а проблем Вам и без этого хватает.
- Ладно, - сказал он, медленно поднимаясь на ноги. – А что здесь делаете Вы?
Джесси слегка встревожилась и подумала, что было бы лучше, если бы он не знал о том, что она была здесь. Но потом она успокоилась.
- Я расследую убийство Микаэлы, - сказала она, не уточнив, что нарушила при этом надлежащие полицейские правила. – Я ищу улики, которые помогли бы мне поймать её убийцу.
Казалось, Пенна устроил такой ответ, и он поплёлся к входной двери. Джесси последовала за ним, опустив оружие, но не пряча его в кобуру. Она закрыла дверь, и они вышли.
- Как Вы сюда добрались? – спросила она.
- Мой грузовик конфисковали, и я вызвал такси из мотеля.
Джесси посмотрела на часы. Было 02:24. Она тяжело вздохнула.
- Скажите, где он находится, и я Вас туда подброшу, - предложила она.
- А Вы бы могли? – удивлённо спросил он.
- Я просто хочу побыстрее попасть домой и немного поспать, - сказала она ему. - Вам бы, кстати, это тоже не помешало.
Он кивнул, и они пошли к её машине. Они оба выглядели подавленными: он – от чувства вины и горя, а она – от нависшего груза нерешённых вопросов. Никто из них больше не произнёс ни слова, даже в момент, когда их пути разошлись.
ГЛАВА 21
Ханне пришлось её разбудить.