Она покосилась на меня и прикусила губу. От ее взгляда не укрылся дробовик на задней стенке кабины.
– Вы приехали нам помочь?
– Ну, если ты не считаешь меня старой развалиной, – ехидно ухмыльнулся он.
– У вас есть права? И вы давно ездили по Чикаго?
Старый чародей хмуро покосился на нее.
– Так я и знала, – хмыкнула она. – Подвиньтесь.
– Что? – поперхнулся он.
– Я поведу. Да подвиньтесь же!
Я вздохнул.
– Лучше подвиньтесь, сэр, – посоветовал я Эбинизеру. – Мы опаздываем.
Сумка Мёрфи шмякнулась на землю, а сама она уставилась на меня, разинув рот.
– Ну? – не понял я.
– «Сэр»? – переспросила она, не веря своим ушам.
Теперь уже я насупился, но кивнул.
Она подобрала сумку, поморгала, приходя в себя, и продолжала уже профессионально-вежливым тоном:
– С вашего позволения, мистер Маккой, я лучше знакома с улицами, а от нашей скорости зависят человеческие жизни.
Взгляд Эбинизера оставался мрачнее тучи, но губы скривились в легкой улыбке.
– Тю! И то верно: я и знаков-то дорожных не разгляжу. – Он распахнул водительскую дверцу. – Залазь. И ты садись, Хосс: некогда нам тебя ждать.
Мёрфи удержалась-таки от того, чтобы нахлобучить на крышу Эбинизерова рыдвана полицейскую мигалку, но и так пригнала его к стоянке рядом с логовом Мавры очень даже быстро. Она знала улицы старого города не хуже его исконных жителей, а ко всяким тонкостям вроде красного света, одностороннего движения и запрещенных поворотов относилась с внушающим восхищение наплевательством. Надо признать, Эбинизеров пикап слушался ее очень даже неплохо, хотя пару раз я все-таки приложился башкой о крышу.
По дороге я рассказал Мёрфи все, что узнал про вампирское логово.