— Маленький, я тебя чувствую, — прошептала Иоанна. — Потерпи. Не всегда мы с тобой будем в этом отвратительном месте.
Потом она услышала шум крыльев. На стене внезапно показалась человеческая тень. Женский голос тихо спросил:
— Госпожа, вы меня узнаете? Я Маделин, из Алых Ястребов. Я была у вас на свадьбе.
— Помню. — Глаза Иоанны наполнились слезами впервые за все время заточения. Она смахнула их костяшками пальцев. — Рада тебя видеть.
— Я тоже рада, — ответила Маделин. — С тех пор как я узнала, что вас держат здесь, я разыскивала вас. Я боялась, что вас мучают или заперли в темном подземелье, где мне вас никогда не разыскать.
— Ты поможешь мне бежать отсюда?
— Нет, госпожа. Это не в моих силах, — грустно ответила Маделин.
— Я так и думала. — Иоанна сунула руку под подушку и вытащила оттуда золотую брошь, сделанную в форме распустившейся розы. Это был подарок, который преподнес ей муж в первую брачную ночь. — Ничего, не переживай. Возьми. Передай это моему мужу.
В Драконьей Крепости все мрачнее становился Айадар Атани, все больше отдалялся он ото всех. Ему не давали покоя угрозы Мартана Холла; он представлял, как жену держат в одиночестве, голодную, в темноте; возможно, ее бьют. У него пропал аппетит, он почти перестал спать.
По ночам Айадар Атани бродил по коридорам замка, безмолвный, как привидение, без плаща, несмотря на зимнюю стужу, а глаза его горели белым пламенем. Солдаты и слуги начали его бояться. Один за другим они убегали из замка.
Но некоторые, самые верные и решительные, оставались. Среди них был Брэн, служивший командиром лучников с тех пор, как Йарко, прежний командир, куда-то исчез безлунной декабрьской ночью. Когда перед стражниками появилась странная женщина, говорившая, что несет Айадару Атани послание из плена, от его жены, незнакомку отвели именно к Брэну.
Он узнал ее. Привел к покоям Айадара Атани и постучал. Дверь открылась. В проеме показался Айадар Атани. Лицо его было исхудавшим.
Маделин протянула ему золотую брошь.
Айадар Атани сразу узнал эту вещь. Горе, ярость и страх, переполнявшие его последние месяцы, немного отступили. Он взял брошь с ладони Маделин и коснулся губами.
— Добро пожаловать, — сказал он. — Расскажи мне про Иоанну. Как она?
— Она просила передать вам, что здорова, господин.
— А ребенок?
— С ним тоже все в порядке; ваше дитя скоро родится, господин. Госпожа просила, чтобы я это вам передала, и велела сказать, что, какие бы слухи до вас ни доходили, знайте: ни Мартан Холл и никто из его людей к ней не прикасался. К ней не применяли никаких пыток. Она лишь умоляет вас скорее прийти к ней на помощь, потому что она отчаянно рвется домой.
— А ты легко можешь ее навестить?
— Да.