— А кто оплатит поездку в Египет? — спросил Огастес ДваПера Маккой. — И кто туда поедет? Хотя стоп, я уже знаю ответ, и он мне очень не нравится.
— Ты и оплатишь, Огастес, а поедем мы все, — все же озвучил малоприятный ответ Зебедия Т. Кроукоростл. — Вычти из наших членских взносов. Я же захвачу кухонную утварь и фартук.
Огастес знал, что Кроукоростл не платил членские взносы с незапамятных времен, но Эпикурейский клуб покрывал недостачу: Кроукоростл состоял в клубе еще во времена Огастесова отца. Огастес лишь спросил:
— Когда выезжаем?
Кроукоростл вперил в него безумный глаз и разочарованно потряс головой.
— Ну Огастес, — сказал он. — Мы едем в Жартаун ловить жар-птицу. Когда мы выезжаем?
— В жаркий день, — пропела Вирджиния Бут. — Дорогие мои, мы выезжаем в любой жаркий день.
— У вас еще есть надежда, барышня, — сказал Зебедия Т. Кроукоростл. — Отправляемся в воскресенье. Через три воскресенья, считая от этого. Поедем в Египет. Проведем там несколько дней, поймаем неуловимую жартаунскую жар-птицу и поступим с ней традиционно.
Профессор Мандалай тускло моргнул:
— Но, — начал он, — в понедельник у меня занятия. По понедельникам я веду мифологию, по вторникам даю уроки чечетки, а по средам обучаю деревообработке.
— Пусть твои классы возьмет помощник, Мандалай. Ах, Мандалай! В понедельник ты будешь охотиться на жар-птицу, — сказал Зебедия Т. Кроукоростл. — Сколько профессоров в мире могут сказать о себе такое?
В следующие три недели все члены клуба один за другим навестили Кроукоростла, чтобы обсудить предстоящее путешествие и поделиться дурными предчувствиями.
Зебедия Т. Кроукоростл не имел постоянного места жительства. Однако существовал перечень мест, где его можно было найти, если вам в голову взбредало искать. Рано утром он спал на автовокзале — там были удобные скамьи, а транспортная полиция смотрела на его ночевки сквозь пальцы; в послеполуденную жару он прохлаждался в парке, среди статуй давно забытых генералов, в компании алкашей, пьянчуг и торчков, где в обмен на содержимое их бутылок делился своими откровениями эпикурейца, каковые всегда выслушивались уважительно, хоть и не всегда с восторгом.
Огастес ДваПера Маккой разыскал Кроукоростла в парке — Огастес пришел с дочерью, Холлиберри БезПера Маккой. Она была маленькой девочкой, но умом обладала острым, как зубы акулы.
— Знаешь, — сказал Огастес ДваПера Маккой, — все это кажется мне знакомым.
— Что — это? — не понял Зебедия.
— Все. Путешествие в Египет. Жар-птица. Как будто я об этом уже слышал.
Кроукоростл лишь кивнул. Он жевал что-то хрустящее из бумажного пакета.
Огастес продолжал:
— Я просмотрел подшивку анналов Эпикурейского клуба. Сорок лет назад жар-птица упоминалась в одном указателе, но больше ничего узнать не удалось.
ebooksa