Канал имени Москвы. Университет

22
18
20
22
24
26
28
30

– Проверили по списку смены. Всё обыскали – нигде нет.

– Кого? – спросил Нил-Сонов чуть осипшим голосом. Почему-то подумал, что, наверное, знает ответ. Ощущение тошноты вернулось.

– Одного из учёных. – Кондрат говорил ровным голосом. – Лазаря.

Глава 2

Странная находка

1

Они стояли на корме и смотрели, как мост, очерчивающий границу негостеприимных Пироговских морей, оставался далеко позади. Гиды нарекли его «мостом Учителя», но Петропавлу не нравилось это название: к чему давать местам гибели имена тех, кто нам дорог? Да только теперь всё менялось, и это плохое, тёмное, вероятно, самое трагичное место на канале несло в себе искру новой надежды.

И всё же, что там произошло? Что именно? Ева пока не готова говорить. Так, только в самых общих фразах («Теперь всё хорошо»), хотя очевидно, что напряжение, эта сжатая пружина внутри, наконец отпустило девушку. И впервые за всё время на её щеках появился здоровый румянец.

«Она спасла нас. Я услышал её сердце. Но я вернусь за Хардовым», – вспомнились последние перед расставанием у Тёмных шлюзов слова Учителя о Еве. А когда обнял на прощание, шепнул: «Береги её. И храни тайну».

Петропавел снова бросил короткий взгляд на девушку. Только что она вновь спасла их. В отличие от команды, старый гид был уверен в этом наверняка. Он видел, как начиналось нападение, о котором предупредила Ева. Девушка не знала, что им уготовано, – лишь страх, отчаяние и ночные кошмары. А Петропавел видел, как из-за моста на них стеной надвигалась бурлящая волна черноты. Он так и не смог определить, чем оно было. Похоже на блуждающий водоворот, только старый гид знал, что это не так. И ничего подобного не встречал прежде, лишь силы заканчивались с каждым мгновением. Слышал ли он гибельный зов, который не спутать, который всегда ждал на границах тьмы? Неизвестно. Голос Евы вывел Петропавла из рокового оцепенения: «Поворачивайте немедленно! Туда нельзя!» И то, что он успел уловить в глазах девушки, оказалось красноречивей любых криков. Тут же дал команду гребцам на смену курса. Нос лодки начал отворачивать, а Ева бросилась к Петропавлу, простирая перед собой руки. Он сделал шаг к ней навстречу, потом ещё один, и вот девушка была уже совсем рядом… А потом что-то произошло. Евы перед ним не оказалось. Лишь ледяное дуновение прошло сквозь тело. Но и что-то ещё поменялось. Словно из вашей жизни похитили несколько секунд или мгновений. Ошеломлённый, Петропавел вздрогнул. Обернулся. Ева стояла на носу лодки, сосредоточенная, и на щеках её теперь играл этот самый румянец.

У Петропавла дёрнулась скула – никогда не замечал за собой подобного. Чуть запершило в горле.

– Что случилось? – хрипло произнёс он.

Надвигающейся стены тьмы прямо по курсу больше не было. Сразу же старый гид сделал ещё одно открытие: задышалось значительно легче, неимоверное напряжение вокруг таяло.

– Всё теперь хорошо, – откликнулась Ева. И улыбнулась. Кивнула, глаза её сияли. – Всё закончилось.

«Но… как?! – чуть было не воскликнул Петропавел. – Ведь только что… нападение…»

– Прошу вас. Поверьте мне, – попросила девушка. И снова эта её странно-победная, счастливая улыбка. – Всё очень хорошо.

Теперь на лице Петропавла отразилось изумление.

«Наверное, это всё последствия шока, – подумал он. Попытался улыбнуться в ответ, вышло недоверчиво. – Ладно… Мне необходима информация. Но, наверное, придётся дать ей немного времени».

– Курс прежний! – громко распорядился гид. – Возвращаемся в Великий Университет.

Вероятно, замешательство Петропавла выдало лишь это слово «Великий». Чуть более помпезное, не всегда применимое в разговорной речи. Чуть более растянувшее фразу. Ровно настолько, чтобы перевести дух.

Конечно, он ей поверит. Она говорит искренне. И кипящей волны черноты впереди больше нет. Но… действительно ли теперь всё хорошо?