— Вы правы на своем уровне знаний. Людям хочется думать, что это они управляют миром. Безграничная власть мирового правительства! Попробуйте сделать ту же «цветную революцию», если змейки не спустились и воздух не наполнен нужными идеями. Вроде бы и предпосылки для великого бунта есть, и сильное воздействие извне, а бунта нет, как нет. Есть другие примеры. Спокойное тихое общество, а в него вдруг ни с того, ни с сего проникают революционные идеи. Неужели людям так надоедает царящая стабильность? И они, по примеру гениального Шиллера, называют ее «кладбищенским покоем»[2]? Круг небольшой группы «отморозков» расширяется, да они уже и не отморозки, а страдальцы за народное дело.
— Если послушать вас, — хмель все сильнее ударял Кириллу в голову, — то ноосфера — это некая субстанция, нет — поле, которое находится где-то вне нас и посылает определенные сигналы.
— Почти что так, — ответил Мефодий. — Только само слово «ноосфера» придумано людьми. Правильное название этого… как вы изволили выразиться, поля — Архипориус.
«Он решил меня разыграть?»
Непохоже, чтобы Мефодий шутил, его лицо, глаза были как никогда серьезны. Или он безумен? А с безумными лучше говорить по-хорошему. Подбросила ему спутника Лариса!
— Я не шучу и не безумен, — сказал Мефодий. И голос его вдруг стал жестким как металл. Загрохотал так, что все купе заполнилось им. У Кирилла даже хмель прошел.
— Я рассказал про Архипориус, — продолжал он, — только лишь потому, что именно вам придется напрямую с ним соприкоснуться.
— Конечно. — Кирилл не знал, как отделаться от навязчивого собеседника.
— И раньше, чем вы думаете. Готовьтесь.
— Уже приготовился. А теперь — спать. Поезд в Москву приходит рано.
— Рано, — согласился Мефодий. — А мне вставать еще раньше, в Туле выхожу. Прошмыгну как мышка.
Кирилл прилег, но теперь сон не шел, терзали естественные опасения: вдруг сумасшедший Мефодий чего-нибудь выкинет? Так он бесцельно проворочался некоторое время. Потом все-таки уснул.
Разбудила его Лариса. Сначала Кирилл отчаянно сопротивлялся. Однако девушка проявила профессиональную настойчивость:
— Через сорок минут Москва.
— Уже?
— Уже!
— Поздно уснул. Заговорил сосед.
— Сосед? — удивилась Лариса.
— Мужчина, которого вы подсадили ко мне.
— Я? — глаза проводницы округлились.
ebooksa