— Не болтайте ерунды, наверняка Крапивин доложил вам, что Пётр застрелился сам, — огрызнулся кореец. — И я не намерен выслушивать ваши философские гипотезы. Вот девушка, жизнью которой вы дорожите… И я готов поменять её на деньги. Остальное с вами обсуждать не намерен. Моя цена — двадцать миллионов!
— О"кей! — легко согласился Цветов. — Встречный вопрос. В какую сумму вы оцениваете жизнь своей дочери Натальи? Начинаем аукцион по голландскому типу на понижение. Соответственно, стартовая цена — всё те же ваши пресловутые двадцать миллионов…
— Наталья! — злобно выкрикнул Ким и ринулся на Цветова. — Где она? Я тебе не верю! Ты — покойник!
— Не сотрясай воздух! Я навёл справки… Не здесь… В Америке… Я знаю, как ты вляпался, провернув аферу и заняв денег у корейского клана под недвижимость безумно в тебя влюблённой потенциальной невесты! Я знаю, сколько натикало процентов по этому счётчику! Я знаю, что тебе грозит, если ты не вернёшь долг! И догадываюсь, как ты обрадовался, узнав от своей любовницы Анны Терещук о планах Петра. Ведь это должно было решить твои проблемы? Не правда ли? Я даже знаю про ещё одну гражданку США и её малолетнего сына… Твоего ребёнка, между прочим. Я знаю очень много! Но я не перестаю удивляться твоей ненасытной жадности! Ты готов проливать кровь и портить жизнь родным дочерям только для того, чтобы урвать ещё кусок… Жирный кусок для себя… Не боишься, если расскажу им, как обстоят дела на самом деле? Что кодекс «ганпхэ» — это инструмент для манипулирования сиротами, с которыми, может, когда-то ты и хотел воссоединиться, но потом передумал, выбрав более лёгкий способ воплотить заокеанскую мечту… Поэтому я не верю в твоё волнение о судьбе дочери, но верю в твой страх, что она узнает всю правду сейчас! Сейчас, когда тебе позарез нужны верные исполнители!
— Мой страх?! — засмеялся Поликарп. — Слушай внимательно, фокусник! Ты забыл, что твой знакомый Лыков строил свои убежища, предполагая различные сценарии событий! Ты просто отсюда не выйдешь! И ни тебя, ни эту девку никто никогда не найдёт!
— Если я не выйду — ты однозначно останешься без денег… А через некоторое время — и без головы. Так что не пугай! — спокойно возразил Цветов. — Моя окончательная цена — шесть миллионов! Причём, Зинаиду я забираю прямо сейчас! А деньги ты получишь вместе с Натальей в офисе детективного агентства «Ринг» через три часа.
— А ты — наглец! — ощерил жёлтые зубы Поликарп. — А как насчёт выручки от недвижимости Горелова? А остатки Чайниковских денег, припрятанных на даче, кому достанутся? Хороший навар от покойного друга? Не так ли?
— Может, ты и прав! Но если они найдутся, то я исполню волю Петра и создам на эти средства предприятие, которым будут владеть родственники ограбленных тобой вкладчиков. Да, и ещё… На церковь пожертвую и домик одному хорошему человеку — отцу Серафиму — заново построю. Так что планов, как говорится, громадьё! Я забираю Князеву. А насчёт Ворона предупреждаю… Не дай бог он сегодня ночью не вернётся к отцу!
Казалось, что бывший начальник безопасности банка «Экстра» впал в анабиоз. Узкие чёрные глаза не мигая смотрели на Цветова. Ещё чуть-чуть, и самообладание могло покинуть корейца. Но дверь в помещение отворилась, и на пороге появилась Татьяна.
— Папа! Мы не можем допустить, чтобы они расправились с Натальей, — девушка выглядела абсолютно раздавленной. — Папа! Нужно всё бросить и любой ценой вернуть её! Если ты знаешь, где она, — скажи мне… Для меня нет ничего важнее её жизни! Ты со мной?
Еле заметная судорога пробежала по лицу Поликарпа, он перевёл взгляд на дочь.
— Всё в порядке! Наташа завтра будет с нами, с ней всё хорошо! Проводи этих людей до машины. Они уезжают!
— Как уезжают? — переспросила Татьяна.
— Мы обо всём договорились, он дал слово… Он заплатит… Через несколько часов мы поедем за деньгами…
— А сестра?
— Она тоже будет там.
Цветов подошёл к кровати и легко поднял Зиночку на руки. Дыхание её было еле слышным, зато сердце колотилось, как загнанный заяц. Он прижал девушку к себе и вышел, не проронив больше ни слова.
Кольцов буквально задохнулся от злобы, когда на пороге офиса как ни в чём не бывало снова возник улыбающийся Крапивин.
Опережая негодование сыщика, «клишник» молча протянул ему телефон.
— Ало! Фёдор, Фёдя… — донёсся из трубки слабый голос Зиночки. — Ты почему молчишь?
ebooksa