— Исключено! Только под моей охраной и — постоянно! Всё гораздо серьёзней! И неизвестно, как далеко теперь дело зайдёт… А ты в настоящее время — самый лакомый кусок для кинутых бандитов, жаждущих вернуть потерянные деньги.
— Фёдя, я ничего не понимаю… — попыталась засмеяться Зиночка.
— Если Смагулова говорит правду и если Крапивину можно верить, то ты — в опасности.
— Да почему? — Зинуле казалось, что друг разыгрывает её, отвлекая от серьёзных мыслей.
— Забыл сказать, что Цветов заплатил за тебя Поликарпу шесть миллионов евро.
— Очуметь! Боже, он мне ничего об этом не сказал! Федя, что мне делать, я же по гроб жизни должна буду… Боже мой, неужели он так меня любит? — голос Князевой дрогнул.
— Конечно, любит — тебя не любить невозможно. Только деньги, Зиночка, он отдал фальшивые. А «ганпхэ» этого так не оставят…
Зиночка лежала на широченной кровати Фёдора, сам же хозяин с трудом уместился на кухонном диванчике, презрев доводы разумной гостьи относительно её низкого роста и малого веса.
До этого Зинаида несколько раз демонстративно вытягивалась на плетёном кухонном лежаке, показывая, что именно ей с её комплекцией здесь самое место.
Однако Кольцов к аргументам не прислушивался и стаскивал настырную подругу с миниатюрного ложа.
И вот теперь она, оставив безнадёжные попытки уснуть, виновато прислушивалась к вздохам напарника, мучавшегося на прокрустовом ложе.
Помимо доносящихся из кухни звуков, её терзали мысли о Цветове: «Почему он так ею рискует? Почему передал фальшивые деньги? Нет, ну понятно, конечно… Кому охота расставаться с такой суммой… — думала в полудрёме Зина. — Хотя… если бы у меня было столько денег, сколько имеет Свят, я бы не раздумывая его выкупила… Я бы и Фёдора выкупила, и Нила… Да что такое деньги по сравнению с жизнью близкого человека. Вот Фёдор — он такой настоящий! Такой преданный! Он для неё и в огонь, и в воду… Вот и сейчас скрючился в три погибели… Руки-ноги, поди, затекли… Но всё равно лучшее место ей уступил. Вот Кольцов никогда бы не отдал за неё фальшивые деньги! Он всё делает по-настоящему. И чувства, и эмоции — всё честное! Даже матерится от души… Ему даже идёт ругаться…»
От нахлынувшей нежности к другу глаза Зиночки увлажнились…
— Твою мать, Князева, поднимайся! Всё! Не могу больше из себя джентльмена корчить. Это нереально! У меня шея так сломается. Вставай, меняемся кроватями.
Зину словно ледяной водой окатили. Нет, чудес не бывает, все мужики — эгоисты, и любить они, кроме себя, никого не умеют.
— Ты бы тоже за меня фальшивыми деньгами расплатился? — зло спросила Зина, специально задев Фёдора плечом, когда они обходили друг друга в прихожей, волоча за собой подушки и пледы.
Кольцов посмотрел на напарницу сонными глазами.
— Вот, Князева, ты ещё когда при первой встрече мне сказала, что у тебя коэффициент интеллекта сто тридцать… Я ведь сразу не поверил… Что-то и сейчас… Завтра с утра я сам выберу в интернете тест, а ты воочию убедишь меня в своих способностях…
— Не заводись, проехали, — Зина кинула подушку на диван и уже собиралась прилечь.
— Посмотри на меня! — требовательно произнёс стоящий в дверях Фёдор. — Ты не о том думаешь! Твоё самолюбие уязвлено, и мозг застит обида: «Как этот подлец посмел заплатить фальшивками…» Я вот, например, сразу подумал, что Цветов — не банальный жлоб, Цветов — фокусник с мировым именем. И если он набил чемодан фантиками, значит, дело не в фантиках, а… в чём?
ebooksa