Когда, отстранив Крапивина, Фёдор бережно снял со стены портрет дворянина Князева, Зиночка мысленно попросила у пращура прощения и демонстративно отвернулась.
— Зин, посмотреть не хочешь? — спросил Кольцов, вертя в руках зеленоватые вытянутые бумажки с ажурными рамками по краю и рядом длинных цифр внизу.
— Не хочу! Фёдор, верни Анисима Титовича на место, и пойдём, проводим уже гостя, — ответила она так, словно ядом плюнула.
— А я раньше таких бумаг никогда и не видел… Дай хоть в руках подержать, — сыщик, словно загипнотизированный, продолжал изучать банковские чеки.
— Кольцов, мне действительно противно от всего этого!
— Ладно, ладно, не злись…
— Я хочу в церковь вернуться, — призналась Зиночка, когда они остались вдвоём и спустились в гостиную перекусить. — Буду Нилу помогать. Может… Там полы помыть нужно? У меня, Федя, на душе отвратительно и мерзко. С одной стороны, этих подонков и жалеть не за что, а с другой — нет никакого удовлетворения. Будто прихлопнули жирных тараканов, а оставшееся пятно отмыть не можем.
— Такая у нас работа, — Фёдор обнял напарницу за плечи. — Да и прихлопнули пока что не всех.
— В этом деле зло порождает ещё большее зло, и чем больше праведных мотивов — тем больше путаницы и горя. Если от рук вороватых банкиров сначала погиб только один Смагулов, то заумный Лыков навлёк беду на множество людей. Он что, прав был, по-твоему? А Флора? Её полиция спасает, а она с муженьком на даче ворованные деньги хранит. Думаешь, у неё их изымут? Ага, ждите… Вот работала я в издательстве… Да, скучно, да, безденежно… Зато понятно.
— Зина! Жизнь — она не идеальна. Многие знания — многие печали! По делу маньяка Чикатило срок отбывали одиннадцать невиновных человек, а одного или двоих даже расстреляли.
— Какой кошмар! Мне всегда казалось…
— Можешь не продолжать, примерно догадываюсь, как ты себе это представляла, — Фёдор разлил в кружки чай и одну поставил перед Зиночкой. — Ты была уверена, что существуют добро и зло в чистом виде. А наша работа — это защищать первое и наказывать последнее. И, конечно же, в конце каждого дела ты, я и Нил надеваем на головы будёновки, садимся на коней и едем через поле ковыльное в багряный закат под красивую грустную песню. Мы — герои, и нам за себя не стыдно!
«Если снова над миром грянет гром,
Небо вспыхнет огнём,
Вы нам только шепните,
Мы на помощь придем»,
— тихо пропел Кольцов.
— Перестань, я не это имела в виду. Причём тут «неуловимые мстители», совсем не к месту…
— О! Ожила, — обрадовался напарник. — Тогда лучше порадуйся, что чудесный человек, отец Серафим — действительно светлый и добрый! — сегодня цел остался. Думай об этом. Допивай свой чай, и поехали Моршину помогать. А от дурных мыслей мой тебе совет: «Делай что должен, и будь что будет!»
— Это не твой совет! Первым эту фразу произнёс древнеримский император Марк Аврелий. Точнее, его фраза звучала так: «Делай что должен, и свершится чему суждено!» А современная форма этого афоризма пошла от девиза одного из масонских орденов под названием «Рыцарь Кадош»…
ebooksa