Хотя по дороге в номер она поняла, что мужчины были абсолютно правы. Доверять ей – это все равно что доверять черту. Яна не знала, что творится в ее белокурой головке, но ноги понесли ее совсем в другом направлении от номера и вообще от санатория.
Яна гордо прошествовала по набережной к полуразрушенному дому Еремеевых. Она хотела увидеть Татьяну. Между женщинами возникла какая-то странная связь. Обе испытывали друг к другу доверие, симпатию. Было такое ощущение, что они знакомы уже много лет.
Татьяну она застала за пропалыванием клубничных грядок.
– Привет. Чья клубника? – спросила Цветкова.
– Шутишь? Конечно, моя. Много чего сажаю, но клубнику люблю больше всего.
– И я ее люблю больше всего! – отозвалась Яна. – Как у тебя дела?
– Яночка, да я тебе по гроб жизни обязана! Прекрасны у меня дела. Я каким-то шестым чувством выделила тебя и не прогадала. Ты только представь, много лет моя мама, а потом и я искали захоронение Лены. И все безрезультатно. А потом приходишь ты и… Яночка, если бы не твой выстрел, мы никогда не нашли бы Лену.
– И ведь все случилось просто так, не специально, – смутилась Яна.
– Ничего в этой жизни не бывает «просто так». И наши встречи, и расставания. Все не просто так… Яна, я верю, что есть особенные люди, такие, как ты. Именно они способны изменить нашу жизнь. От чистого сердца. Как ты. Эти люди – ангелы! Яна, ты – ангел!
Цветкова даже рот открыла.
– Спасибо, конечно, но ангелом меня еще не называли. В основном наоборот, – честно призналась Яна.
– Ну, ты и лукавый, с моей точки зрения, как небо и земля. Ты – чистая сердцем и помыслами! Давай я тебя клубникой угощу? Да что я спрашиваю?! Вижу по блеску в твоих глазах, что не откажешься.
– Можно я тебе помогу собрать?
– Тебе, Яна, можно все… Вот, правда, на веранде не посидишь. Там огородили все и до сих пор эксперты работают.
– Еще трупы ищут? – спросила Яна, аккуратно поднимая зеленые листики и отрывая красные ягоды.
– Похоже на то, – усмехнулась Татьяна. – Такой семейный склеп под землей. Интересная у нас семейка была… Мужчины, да простят меня праотцы, слабоваты характером и силой воли. Да и это отношение к ребенку? Если ты родился нездоровым, так тебя прятать надо было? Боясь общественного мнения, замуровать бедную Лену в четырех стенах в этом доме сначала при жизни, а затем и после смерти. Нет, я положу конец проклятию нашего рода! Я не буду стыдиться ничего. Что было, то было. Я буду совершать только добрые дела!
Татьяна взяла корзинку с ягодами и пошла по тропинке, приглашая за собой Цветкову.
– Пойдем со мной… Здесь недалеко минеральный источник, чистейшая родниковая вода. Правда, он такой запущенный, неудобный, да и находится на закрытой территории. Им пользуются только несколько человек, в том числе и я. А вот если бы отремонтировать дом, облагородить территорию, я бы оформила этот источник в мрамор, подвела бы к нему дорожки, чтобы все люди абсолютно бесплатно могли им пользоваться, – говорила Таня, скрючившись в три погибели и перемывая каждую ягодку. – Ой, только вода очень холодная.
– Давай я, – предложила Яна и тут же подвернула ногу. – Черт! Все-таки доломаю я их. Идеалистка ты, Таня.
– Я? Возможно. Но я так живу и так чувствую. Я бы открыла в доме приют или детский лагерь для больных детишек в память о Лене. Только где же взять такие деньжищи? Это же миллионы! – Для убедительности Татьяна развела руки в стороны, словно наглядно показывая, сколько должно быть денег.