— Ирландец и горжусь этим! — напыщенно заявил тот.
Далее старик с гордостью поведал о том, что три года назад с больницей произошло некое «чудо», наверняка связанное с тем, что она находится под покровительством Святого Патрика. Сюда поступил безнадежно больной бедный мужчина, которому молодой врач рискнул сделать сложную операцию и тот вдруг пошел на поправку. А незадолго до выписки на пациента вдруг свалилось огромное наследство, и он на радостях стал патронировать больницу, вложив в ее реконструкцию приличную сумму.
— Но почему такой фасад? Неужели специально оставили в таком виде?
— удивился Савелий.
— Ну что вы, сэр! — поморщился старик. — Денег нет на краску!
— Как? Разве спасенный обанкротился?
— Да нет… — сторож вздохнул, причмокнул и почесал затылок. — Он два года пожил и скоропостижно скончался… Так-то вот. А вы, собственно, к кому?
— К приятелю: он в двадцать седьмой палате лежит.
— Это на втором этаже, третья палата слева по коридору.
Остановившись перед дверью с цифрой двадцать семь, Савелий на секунду замер, прислушался к происходящему внутри, затем осторожно постучал.
— Да! — раздался густой баритон.
Савелий открыл дверь: палата оказалась небольшой, двухместной, но весьма уютной. Заметив, что кровать справа тщательно застелена белоснежными простынями, Савелий облегченно вздохнул: трудно было бы разговаривать при постороннем. На другой кровати лежал Тайсон.
— Вы к кому? — спросил он.
— К вам!
— Ко мне? — удивился Тайсон. — Но… — Он наморщил лоб, пытаясь вспомнить почему ему знакомо лицо этого парня, но в голову ничего не приходило. — Нет, мы незнакомы. Может, вы ошиблись?
— Нет, Рональд Голдсмит, никакой ошибки! — Савелий старался говорить дружелюбно, чтобы успокоить Тайсона.
— Вы из полиции? — догадливо протянул он.
— Нет!
— Тогда из ФБР?
На этот раз Савелий не стал разубеждать его.