— Вернулся, — Федосеич уже забрал фотографии и начал подниматься, нарочито кряхтя. — Все в порядке, Андрюша — вылитый он. Завтра в это же время.
Старик удалился, старательно шаркая, а Сергей покурил еще немного, греясь на солнце. Потом Челищев поехал в Озерки, где в 354-м отделении связи, располагавшемся прямо в торговом центре, «курируемом» группировкой Адвоката, оставил в абонентном ящике предназначенный для Генеральной прокуратуры пакет. Письмо для Генерального прокурора он опустил в почтовый ящик лишь на следующий день, после того как Федосеич передал ему паспорта, изготовленные для Выдриных и Ворониной. Документы на себя, Олега, Катю с сыном и Челищева старик забрал в Лугу.
— Когда ждать? — спросил он на прощание.
— Должны быть четырнадцатого. Если задержимся — значит, что-то случилось, уходите сразу…
13 июня, накануне освобождения Кати «на подписку о невыезде», Сергей доделывал все оставшиеся в городе дела. Сначала — отдал документы и деньги Сашке Выдрину.
— Саша, спасибо тебе за все, — сказал ему Челищев на прощание. — Прости, что не хватило сил все-таки оттолкнуть тебя тогда, на овощебазе. Ты — нормальный парень, Сашка, забирай мать и вали из города. Особо ты нигде не мелькал, искать тебя, может, и не будут, но годик поживите где-нибудь подальше от Питера. И не лезь больше в бандиты. Тех денег, что я тебе оставлю, должно хватить на какое-то время. Может быть, потом что-то в стране изменится… Выдрин молча взял документы и, помявшись, спросил:
— Сколько у нас есть времени на сборы?
— Не знаю, — ответил Челищев. — Лучше, если ты будешь считать, что у тебя этого времени нет совсем. Да, вот что я тебя хотел попросить — дай мне телефоны Андрюхи Обнорского.
Выдрин продиктовал ему номер рабочего телефона Андрея, которого в городе знали больше как Серегина, потом вдруг взглянул на Челищева как-то по-детски и спросил:
— Но… может быть, мы еще встретимся?
— Не знаю, — ответил Сергей. — Береги себя, Сашка…
Воронину он вызвонил к Медному всаднику в обеденный перерыв. Разговор их был совсем коротким.
— Юля, — сказал Сергей, передавая ей толстый конверт. — Так случилось, что из-за тебя, ну, будем точнее — в том числе из-за тебя мне пришлось испытать много горя и боли. Я не хочу платить тебе тем же. Скоро в городе может начаться большой шухер. Если ты к тому времени не исчезнешь — тебя, скорее всего, уничтожат. Я не пугаю тебя и не давлю — поступай как хочешь. Здесь — документы и деньги, которые могут помочь тебе начать новую жизнь. Это все, что я хотел тебе сказать.
Сказать, что слова Челищева ошеломили Юлю, — это все равно что не сказать ничего. Она долго не могла вымолвить ни слова, а потом спросила:
— А как же… квартира?
— Бросай, — посоветовал Челищев. — Бросай и беги туда, где тебя не смогут вычислить. Я думаю, максимальный лимит времени, который у тебя есть, — это три дня. Да, запомни — если ты здесь, в Питере, хоть кому-то скажешь о том, куда ты уехала, — можешь считать себя покойницей. Ну, все. Прощай.
Он повернулся и ушел, оставив плачущую Воронину на лавочке. Две старушки укоризненно покачали головами вслед Челищеву — они решили, что парень только что на их глазах бросил девушку, на которой обещал жениться… Из телефона-автомата Сергей позвонил в редакцию Андрею Серегину.
Сергею повезло — журналист был на месте.
— Вы меня не знаете, — начал Сергей. — Я читал ваши статьи. До недавнего времени я работал в правоохранительных органах и, как мне кажется, мог бы сообщить вам кое-какую интересную фактуру…
Серегин согласился на встречу сразу, не ломаясь. Они договорились, что через полчаса Андрей выйдет к скверику на «ватрушке»[10].
ebooksa