Журналист

— А как же наш флот? Вариант «Ч»? — спросил Андрей. — Ведь генерал говорил…

— Говорил, — перебил его референт. — Говорил… Связи у нас никакой ни с флотом, ни с хуетом, ни даже с посольством, понимаешь?

— Понимаю, — кивнул Обнорский.

— Ну а раз понимаешь — слушай приказ… Ты как, в норме?

— Вполне, — ответил Андрей. — Пожрать бы только чего-нибудь. У меня в холодильнике вроде консервы есть, сыр…

— Это дело, — согласился Пахоменко. — Поднимайся к себе и поешь там вместе с Назрулло. А я на минуту к себе заскочу, захвачу кое-что и к вам — задачу ставить…

Ташкоров и Обнорский едва успели прикончить по банке говяжьей тушенки, запивая ее апельсиновым соком, когда в комнату к ним постучал референт. В тусклом свете двух свечей Андрей увидел, как Пахоменко бросил на колени Назрулло, сидевшего на кровати, какой-то сверток.

— Держи, Нази… Думал сыну в Союз отвезти — на вырост… Но теперь она тебе, пожалуй, нужнее будет…

Маленький таджик развернул сверток. Обнорский наклонился поближе и очень удивился — в руках у Ташкорова был полный комплект зеленой палестинской формы, точно такой же, какую подарил когда-то Андрею Сандибад, только меньшего размера…

Андрей и Назрулло одновременно вопросительно глянули на референта, который, как при сильной головной боли, массировал себе пальцами виски. Пахоменко поймал их взгляды и вздохнул.

— Придется вам, ребята, немного палестинцами поработать. Андрей, у тебя же, помнится, зеленая форма была? Палестинцем-то тебя за что окрестили… Не выбросил?

— Нет, — ответил Обнорский, не понимая, куда клонит референт. — Не выбросил. А что?

Пахоменко закурил сигарету, пару раз глубоко затянулся и тихо сказал:

— Раз не выбросил — тогда надевай ее. И ты, Нази, переодевайся… Пойдете под видом палестинских лейтенантов к посольству — выясните, как там у них, и про нас расскажете… Палестинцев сейчас в городе много, на вас никто особого внимания не обратит… Если что — скажите, что вы люди из лагеря полковника Абу Фарраса, его сейчас в Адене нет точно, поэтому проверить слова будет трудно… Такая вот задача… Вопросы есть?

Назрулло глянул на Андрея, тот пожал плечами.

— А не лучше ли просто по гражданке попробовать? Зачем маскарад делать, тем более что палестинских битак у нас все равно нет — любая проверка нас тут же раскроет.

Пахоменко нахмурился и загасил сигарету в пепельнице.

— По гражданке, Андрюша, посылать уже пытались — Лешка Толмачев как ушел с четырех часов, так до сих пор — ни слуху ни духу… По гражданке в вас сразу русских опознают и… неизвестно, что сделают. А с палестницами сейчас ни фаттаховцы, ни насеровцы сильно конфликтовать не будут, особенно насеровцы — им позарез нужно, чтобы палестинцы их если бы даже и не поддержали в открытую, то хотя бы оставались нейтральными… Зеленых здесь несколько тысяч, в лагерях у них оружия хватает, они реальная сила… Понимаешь? На то и расчет. Хотя риск есть, я не скрою…

Обнорский пожал плечами и молча полез в чемодан за подарком Сандибада… Когда ребята переоделись, Пахоменко дал каждому по паре чехольчатых лейтенантских погон[38] и по черно-белой палестинской куфье, которой можно было закрывать лицо и волосы от песка и пыли… Референт остался настолько доволен внешним видом Обнорского и Ташкорова, что даже улыбнулся:

— Настоящие федаины… Хуррият-лиль Фалястын! — И вскинул кулак в шутливом приветствии.[39]