Колчинского разбудил телефонный звонок. Он хотел снять трубку, смахнул с тумбочки часы и сигареты и, открыв, наконец, один глаз, увидел, что до телефона ему не дотянуться. Сделав над собой усилие, он сел в кровати и взял трубку.
— Сергей? Это Фабио говорит. Паоло Конте пришел в сознание.
— Прекрасно! — ответил Колчинский, поднимая с пола сигареты и взглянув на часы: было 7.04 утра. — Кто-нибудь из ваших с ним уже разговаривал?
— Еще нет. Я сейчас еду в госпиталь.
— Встретимся через тридцать минут. — Колчинский прикрыл трубку рукой и откашлялся.
— С вами все в порядке? — спросил Палуцци.
— Да вот закурил натощак... — ответил Колчинский, с отвращением взглянув на сигарету. — Я сообщу остальным и позвоню Калвиери.
— Хорошо. Встретимся в госпитале через тридцать минут.
Колчинский положил трубку телефона и затянулся еще раз. Почему он продолжал курить? Курение давно не доставляло ему удовольствия, а просто превратилось в дурную и дорогостоящую привычку. Он потушил сигарету, позвонил Сабрине, Грэхему и Калвиери. Тот не ответил. Тогда он набрал номер Пизани, который Калвиери дал ему накануне вечером. Трубку тут же взяли.
— Могу я попросить Тони Калвиери? — спросил Сергей по-итальянски.
— Подождите, — последовал ответ, и Колчинский услышал, как трубку положили на что-то твердое, наверное на стол.
Через несколько минут трубку взяли:
— Тони Калвиери слушает, говорите.
— Это Колчинский. Конте пришел в себя, он в сознании. Через тридцать минут мы встретимся с Палуцци в госпитале.
— Я подъеду, как только смогу.
— Удалось что-нибудь выяснить?
— Пока ничего существенного, — вздохнул Калвиери. — Расскажу, когда увидимся. Спасибо, что сообщили мне о Конте.
Через десять минут Колчинский встретился с Грэхемом и Сабриной возле гостиницы, и они поехали в больницу Санто Спирито, расположенную в центре города. Палуцци дожидался их в вестибюле.
— Вы говорили с Конте? — сразу же спросил Колчинский.
— Пока не было возможности. Я сам только что приехал. — Палуцци подождал, пока медицинская сестра пройдет мимо и спросил: — Где Калвиери?