– Живой и здоровый Журавлев слушает.
Он некоторое время слушал, потом положил трубку.
– Кто это? – спросил Метелкин.
– Настя, легка на помине.
– А что ты трубку бросил?
– Это не я, это она. Крикнула: «Быстро приезжайте ко мне. Срочно требуется ваша помощь!» – и бросила трубку.
– Что делать будем?
– Потрясающий вопрос. Ты адрес ее помнишь?
– Конечно.
– Тогда вперед!
Они неслись как на пожар. От центра до Ясенева добрались за полчаса. Взмыленные влетели на пятый этаж и начали давить на звонок.
Дверь открылась. Настя стояла спокойная и улыбчивая в очень красивом платье.
– Что случилось? – задыхаясь, спросил Журавлев.
– Ничего, проверяла вашу оперативность. Показатели не самые высокие, но сносные, если учитывать, на каких драндулетах вы разъезжаете. Ладно, заходите. Стол уже накрыт.
Как загнанные лошади рыцари ввалились в квартиру. В комнате был накрыт шикарный стол на три персоны. Но больше всего их поразили стены. Они были увешаны картинами.
– Мать честная! – обалдел Вадим. – Левитан, Репин, Крамской, Васнецов… Что это?
– Вы получили свои двадцать пять процентов? – вопросом на вопрос спросила Настя.
– Какие проценты! Метелкин, правдист хренов, их на сенсацию обменял.
– А я знала, что имею дело с психами, у которых, кроме алых парусов, в башке ничего нет. Пришлось самой обо всем думать. Пальнула я из арбалета в Женьку, он и отрубился. Самолет шел низко над землей. Вижу факел нефтеперерабатывающего завода, а рядом деревня. Вот я и скинула на курятник мешочек. Только мы приземлились, а тут на тебе – транспорта сколь хочешь, и тебе его сами предлагают. Села на «ниву» и поехала. Где находится нефтеперерабатывающий завод, и спрашивать не пришлось, – факел за десять верст виден, и деревеньку найти нетрудно было. Груз мой крышу проломил и в навозе валялся в коровнике. Я его забрала и вернулась в город. Остальное легко дофантазировать.
– А зачем ты меня-то усыпила? – с глупым видом спросил Метелкин.