— А, точно. Который говорила смешно, — вспомнил один.
Насколько Римо смог себе уяснить, в том здании было два белых старика.
Первого Саксонские Лорды убили, потому что он не хотел им показать, где лежит шприц для инъекций инсулина. Второй, когда увидел, что они вот-вот вломятся в его квартиру, предпринял отчаянную попытку оказать сопротивление.
Один из парней широко ухмыльнулся, вспомнив, как семидесятилетний старик пытался драться с ними.
— Ты был там? — спросил Римо.
— Ага. Вот забава была с этим стариком. — Парень ухмыльнулся.
— В следующий раз поищи для забавы кого-нибудь помоложе, — сказал Римо и стер ухмылку, рассыпав ее по тротуару белым жемчугом зубов. Потом взял парня за затылок и пропустил его голову через сетку забора, как черную кочерыжку через овощерезку. Голова застряла. Тело задергалось на весу.
Забор содрогнулся, и таким образом на этом месте — недалеко от пересечения 180-й улицы и Уолтон-авеню — было установлено раз и навсегда, что над попытками белых стариков сохранить жизнь смеяться не рекомендуется.
— А теперь попробуем еще раз. Кто убил миссис Мюллер?
— Иди Амин, — ответил один из юнцов.
— Я, кажется, предупредил вас, чтобы вы воздержались от шуток, — сказал Римо.
— Не шучу. Иди Амин — наш босс. Ты убивал его — вон он. — И он показал на мостовую, где тело вожака банды лежало в виде сложенного перочинного ножичка.
— Он? Он убил миссис Мюллер? — уточнил Римо.
— Он. Да, сэр. Он убил.
— Один? Не ври. В одиночку ни один из вас не сумеет даже спуститься по лестнице.
— Не один, мистер. Большой-Бо — он тоже.
— Что за Большой-Бо? — спросил Римо.
— Большой-Бо Пикенс. Он убил.
— Который из вас Большой-Бо Пикенс?
— Его нет, сэр. Уехал.