Остров зомби,

В президентские покои – огромный зал с куполообразным потолком и мраморным полом, где торжественно вручались награды и принимались верительные грамоты послов и где иногда выпивавший лишку президент спал, тщательно заперев прочные, бронированные двери, чтобы никто не смог убить его во сне, – ввели свинью.

От этой недавно вывалявшейся в помоях свиньи премерзко пахло, засохшая грязь свисала с ее массивных боков. Двое солдат направляли ее в нужную сторону длинными палками с острыми наконечниками, чтобы она ненароком чего-нибудь не опрокинула.

– Теперь показывай, – приказал Корасон.

Было заметно, что он не верит в успех.

– Показывай! – в отчаянии повторил министр.

– Вы хотите, чтобы я убил свинью?

– У нее нет души. Начинай, – потребовал Корасон.

– У меня только раз получилось, – сказал доктор Пламбер.

– Неважно, сколько – раз, два, тысячу... Начинай. Давай, давай, – торопил миссионера министр юстиции.

Доктор Пламбер повернул выключатель, который приводил в действие небольшой генератор. Три четверти прибора занимало устройство, вырабатывающее электрический ток – в цивилизованной стране его с успехом заменили бы провод, штепсель и розетка. Но здесь, в Бакье, ничто не давалось без труда. У доктора Пламбера было тяжело на душе. Прошло только два дня со времени ужасной гибели Беатрисы, и в его памяти она с каждой минутой становилась все прекраснее. В своем воображении он добился того, в чем не преуспела сама несчастная жертва, тщетно прибегавшая к специальным кремам, упражнениям и поролоновым лифчикам: в его воображении у нее была грудь.

Доктор Пламбер еще раз осмотрел мунг, поставил нужное напряжение и направил на свинью объектив, вставленный в отверстие на передней стенке ящика. Затем включил аппарат.

Раздался звук, словно лопнул воздушный шар. В воздухе запахло жженой резиной. Свинья весом в триста пятьдесят фунтов исчезла почти беззвучно – лишь разок что-то хрустнуло, – оставив на мраморном полу черную с зеленоватым отливом жижу.

И все! Даже деревянные жерди, которыми погоняли скотину, превратились в угли – уцелели лишь металлические наконечники, звякнувшие об пол. Их обволакивал липкий клейстер.

– Амиго! Дружище. Брат родной. Святой человек. Поверь, я всей душой люблю Христа, – вкрадчиво заговорил Корасон. – Он одни из лучших богов на свете. А теперь он – мой самый любимый бог. Скажи, как это у тебя получается?

Доктор Прескотт Пламбер объяснил, как работает аппарат.

Корасон покачал головой.

– Какие, говоришь, надо нажать кнопки?

– Да вот эти. – Доктор Пламбер показал Корасону красную кнопку, включавшую генератор, и зеленую, пускающую излучение.

И тут случилось нечто ужасное. Корасон нечаянно уничтожил министра юстиции – точно так же, как незадолго до этого Пламбер убил прекраснейшую Беатрису. По комнате поползло зловоние – казалось, тлеет куча отбросов.

По спине доктора Пламбера побежали мурашки – излучение вызывало дрожь у людей, находящиеся неподалеку от жертвы.