– Большинство решений принимается человеком на уровне подсознания и носит спонтанный характер. Моя задача – вклиниться в психическую деятельность человека, пока в процесс не включилось сознание.
– Но условием всякого гипнотического воздействия является расслабление, – возразил тот.
– Человеческий мозг никогда не пребывает в расслабленном состоянии. Вероятно, вы имеете в виду фазу, предшествующую сну, – парировал Рабинович.
Ответ Василия произвел впечатление на коллегу, которому понравилось описание разных уровней мозговой деятельности и этапов распознания объекта при зрительном контакте. Он высоко оценил полученные Рабиновичем данные, и Василий, будучи натурой творческой, пошел в своих исследованиях дальше. Разумеется, никому из его коллег-ученых не удавалось воспроизвести то, что делал Василий, ибо он не мог объяснить, как у него это получается и почему то же самое умеет делать каждый из жителей деревни, откуда он родом. Однако перед тем, как отправиться из родной деревни в большой мир, а точнее говоря, в засекреченный сибирский городок, Василий пообещал своим землякам, что никогда и никому о них не расскажет.
И вот сейчас, в американском аэропорту, женщина с голубыми глазами бросилась к Рабиновичу с радостным криком:
– Дорогой, я не знала, что ты в Нью-Йорке!
– Я здесь. Не висни на мне. Я хочу что-нибудь съесть.
– О, ты такой заботливый, Хол. Никогда не думаешь о себе. Всегда только обо мне. Ну конечно, мы сейчас где-нибудь перекусим.
– Хорошо, – сказал Василий.
– Я тоже люблю тебя, дорогой! – воскликнула женщина.
Ее звали Лионой. Под воздействием Рабиновича она не верила своим глазам, зато верила в то, во что ей хотелось верить. Судя по всему, Хол, в которого она была влюблена, умел морочить женщинам голову сладкими речами.
Василий же никогда не отличался особым красноречием, и уж тем более по-английски. Он говорил ей то, что хотел, она слышала то, что ей хотелось услышать, и они отлично понимали друг друга в этом огромном, сумасшедшем и грязном городе под названием Нью-Йорк. Лиона угостила его обедом, потом привела к себе в квартиру, где они занялись любовью под ее страстные вопли: «Хол! О, Хол!»
– Ну, пока, – сказал Василий на прощание.
– Ты великолепен, Хол!
– Не всегда. Когда меня принимают за Морриса, я совершенно ужасен, – сказал Василий, зная, что она не слышит его.
Он трижды выступал в роли Морриса и каждый раз оказывался никудышным любовником. Однажды он был Байроном. Вот кто оказался настоящим молодцом. Ему понравилось быть Байроном.
Василий, никогда не служивший в армии и ничего не смысливший в вопросах военной стратегии, не мог представить себе, что когда-либо превратится в угрозу для дела мира. Выходцу из небольшого провинциального городка Дульска, Рабиновичу, наделенному сверхъестественными способностями, не приходилось беспокоиться о какой-либо угрозе извне. Но когда он покинул квартиру любвеобильной Лионы, произошло нечто из ряда вон выходящее, в результате чего подтвердились худшие опасения советских спецслужб, хотя и в несколько ином смысле, чем ожидалось.
Дело в том, что в этой прекрасной стране, где витрины ломятся от изобилия товаров, на Василия было совершено нападение.
Преступниками оказались трое подростков, принадлежащих к угнетенному черному меньшинству. Василий, чье понимание расовых проблем Америки сводилось к негодованию по поводу исторической несправедливости, выражающейся в постоянном преследовании негритянского народа, сразу же исполнился к ним чувством братской солидарности.
В ответ на это благородное чувство он получил несколько ударов в глаз, сотрясение мозга, перелом левого запястья и повреждение почки. Когда он выписывался из больницы, врачи посоветовали ему регулярно сдавать анализ мочи.
ebooksa