Смертельный ход,

– Так я и знал! Проклятый педераст. Вот черт!

Он снова запечатал конверт, предварительно положив туда текст и фото.

Погиб оперативный сотрудник. Неприятности в Брюстер-Форуме. Фото гомосексуалиста.

Да или нет, подумал он. Римо Уильямс. Дестроер. Да или нет? Решение нужно принимать самому, самому же придется в случае чего и отвечать.

В памяти снова возник Питер Маккарти, последние восемь лет работавший на организацию, о существовании которой он и не подозревал. Теперь он мертв, и его семья обречена нести бремя позора и стыда за человека, умершего от передозировки наркотиков. Сограждане Маккарти никогда не узнают, что он был убит при исполнении служебных обязанностей. Да никого это и не волнует. Можно ли допускать, чтобы люди погибали так бесславно?

Снова к столу. Опять нажата та же кнопка.

– Да, сэр. Несколько рановато для звонка, а?

– А для меня – поздно. Сообщите рыбнику, что нам нужно еще абалона.

– По-моему, в морозильнике еще немного осталось.

– Можете его съесть, если хотите. Закажите еще, вот все, что от вас требуется.

– Как прикажете, доктор Смит.

– Разумеется.

Харолд В. Смит вновь развернулся вместе с креслом к заливу за окном. Абалон. Рыба. Если знать, что это означает на самом деле, можно возненавидеть даже ее запах.

Глава вторая

Его звали Римо. Спортзал, где он находился, был погружен во тьму, если не считать тончайших лучиков света, проникавших сквозь закрашенные черной краской высокие, от пола до потолка, окна. Когда рабочие нанесли на стекла первый слой этой быстровысыхающей краски, она моментально покрылась пузырьками, немедленно лопнувшими. Через эти микроотверстия и проникали лучики. Впрочем, светлее от этого в спортзале не становилось.

Зал этот, бывшая арена одного из любительских бейсбольных клубов Сан-Франциско, был спроектирован и построен с таким расчетом, чтобы во второй половине дня его заливали лучи склоняющегося над Тихим океаном солнца. Поэтому владелец зала не скрывал своего удивления, когда новый арендатор поставил непременное условие: затемнить все окна. Второе условие тоже показалось владельцу не совсем обычным: не совать в спортзал нос, когда там будут проходить занятия. Но предложенная сумма моментально рассеяла и удивление, и сомнения хозяина. Окна были закрашены уже на следующий день, а сам он заявил: Я соваться не буду, особенно при такой плате. Да и чем незаконным можно заниматься в спортзале? Хе-хе!

Но однажды он все-таки спрятался на небольшом балкончике в зале и стал ждать. Открылась и закрылась дверь. Кто-то вошел. Через час дверь снова открылась и закрылась. Кто-то вышел. Странным было то, что владелец зала в течение часа, как ни старался, не услышал ни звука. Ни скрипа досок пола, ни дыхания, ничего, кроме стука собственного сердца, и звука дважды открывшейся и закрывшейся двери. Странно, поскольку зал был естественным усилителем звука, местом, где не существовало такой вещи, как шепот.

Человек по имени Римо сразу понял, что наверху кто-то сидит, поскольку в тот день он активно работал над слухом и зрением. Обычно для такого рода тренировок подходили звуки, издаваемые водопроводными трубами или насекомыми. В тот день с балкончика доносилось тяжелое неровное дыхание – похрапывающие звуки, какие издают толстяки в процессе ввода в организм кислорода. Так что в тот день Римо смог поработать заодно и над бесшумным передвижением в темноте. Все равно это был день спада, разделяющий бесчисленные периоды состояния повышенной готовности.

Но сегодня был день пикового физического состояния, и Римо тщательно запер все двери, ведущие в зал, и дверь на балкон. Уже три месяца он находился в готовности номер один, с того самого часа, когда в его гостиничный номер доставили пакет с материалами исследований. Никаких инструкций. Только пакет. На этот раз – Брюстер-Форум, что-то вроде «мозгового центра». Там назревали какие-то неприятности. Но до сих пор Римо так и не получил ни дополнительной информации, ни распоряжений.

Римо начинало казаться, что там, наверху, начальство не полностью контролирует ситуацию. Вся его подготовка, все, чему его учили, все говорило о том, что нельзя из недели в неделю быть в состоянии полной готовности. Идти к нему надо постепенно, его планируют заранее: чтобы достичь пика, нужно очень много работать. Если его поддерживать в течение многих дней кряду, то уровень физической активности начинает снижаться.