Узы крови,

22
18
20
22
24
26
28
30

Заплатишь пятьсот за эту оставшуюся шину?

– Но тогда я еще буду должен тебе девяносто девять! – возмутился шофер.

– Наличными, – сказал Чиун.

* * *

Доктор Харолд У. Смит не любил, чтобы ему мешали, но когда секретарша подробно описала ему посетителя, нажал на потайную кнопку и монитор его компьютера убрался в свое гнездо, утопленное в дубовой столешнице спартански скромного письменного стола.

Поступил он так только в силу привычки, поскольку, хотя компьютер Смита был подключен ко всем важнейшим информационным сетям, какие только есть в мире, и, следовательно, обеспечивал доступ к самым разнообразным тайнам, Чиун в них все равно никогда бы не разобрался. Один только Смит, будучи главой секретного агентства КЮРЕ, понимал, что там, на экране, к чему. Оба – и Римо, и Чиун – во всем, что касалось техники, были безнадежны. Они и с телефоном-то едва справлялись, что уж там говорить о компьютере!

– Привет тебе, Император Смит, – сказал Чиун.

– Это пока все, миссис Микулка, – отпустил Смит свою седовласую секретаршу.

– Может, пригласить служителя? – предложила та, с опаской поглядывая на странного старика.

– Нет необходимости, – сказал Смит. – И пожалуйста, не соединяйте меня ни с кем.

Миссис Микулка удивленно подняла бровь, но тихо закрыла за собой дверь.

– Я не вызывал вас, Чиун.

– Тем не менее ваше удовольствие от нашей встречи возвращено вам стократ.

– Римо не с вами? – усаживаясь, спросил Смит и поправил свой галстук выпускника Дартмута.

У него были редкие седые волосы, а на лице застыло выражение человека, который только что обнаружил червяка в своем яблоке. Он был еще молод, когда занял свой пост в КЮРЕ, и успел состариться на этой службе.

– Римо еще не вернулся с последнего задания, – сказал Чиун. – Но это сейчас неважно.

– Странно, – сказал Смит. – У меня есть сведения, что его объект... ликвидирован.

Чиун улыбнулся. Смит всегда испытывал трудности, говоря о смерти.

– Еще одна драгоценность в вашей короне, – поздравил он, удивляясь, почему это Смит и успех, и горькое поражение воспринимает с одинаково кислой миной.

– Мне бы не хотелось, чтобы вы меня так называли, – сказал Смит. Император! Вы прекрасно знаете, что никакой я не император.

– Могли бы быть, – сказал Чиун. – Ваш президент прожил большую жизнь.