Чиун, не веря собственным глазам, попятился от него.
Его тонкое шелковое кимоно, вручную расписанное пурпурными птицами и цветущей магнолией, было Римо только до колен. Рукава едва прикрывали локти. Тонкая ткань так натянулась на широких плечах, что, казалось, она вот-вот лопнет. Ворот, выглядевший таким опрятным и изящным вокруг тоненькой шеи Чиуна, на груди у Римо распахивался чуть ли не до самого пупа. Римо был бос. Его белые колени ярко сияли рядом с приглушенными красками ткани.
– Ты выглядишь как идиот, – заявил Чиун.
– Я предупреждал, что так и будет.
– Ты похож на то нахальное существо, которое распевает песенку про хороший кораблик «Лоллипоп»
– И это мне говоришь ты! – взревел Римо.
– Я никуда не пойду с тобой, пока ты выглядишь, как помешанный.
Римо заколебался. Подворачивался удобный предлог.
– О нет, – решительно сказал он наконец. – Уговор есть уговор. Я обещал, что буду это носить, и в этом я пойду на обед. Так и будет, вопрос закрыт.
– Только не со мной, – отказался Чиун.
– Нет, именно с тобой. И если кто-то будет смеяться, ему тут же придет конец, – Римо направился к выходу из номера. – Пошли, – сказал он.
Чиун встал рядом с ним.
– Ладно, – неохотно уступил он. – Если так настаиваешь.
Но уже на пороге Чиун остановился, как вкопанный.
– Стой-ка! – заорал он. – Что это за вонь?
– Какая вонь? – спросил Римо. – Я ничего не чувствую.
– Несет, как из грязной забегаловки. Подожди. Да ведь это зловоние исходит от тебя!
Римо наклонил голову и принюхался к собственной груди.
– Ах это. Я всегда его использую. Это же мой ополаскиватель после душа.
– Никогда не думал, что подобные вещи делают из чеснока, – заметил Чиун.