Он повернул налево на Пайк-стрит мимо отеля Блейра, потом проехал по Генри-стрит. В этом темном и грязном квартале было тихо. Возле Роджерс-стрит он повернул в сторону Восточного Бродвея и свернул в нижнюю часть города. Справа промелькнула мастерская Энтони, рядом – единственное свободное место в сплошной линии оставленных на стоянке машин. У Энтони было темно, закрыто на ночь.
И тут он увидел серый "кадиллак" Ники Тровато, стоявший через две машины напротив въезда к Энтони.
Игэн чуть было не нажал на тормоза, но вовремя взял себя в руки и проехал до пересечения с Пайк-стрит. Петси или его друзья могли крутиться поблизости и наблюдать, не наброситься ли какой-нибудь нервный полицейский на "кадиллак". Он объехал квартал, вновь вернулся на Восточный Бродвей и приткнул свой "конвейр" на автобусной остановке.
Выключив фары и заглушив мотор, Игэн потянулся за микрофоном.
– Говорит Телескоп, вызываю базу. Телескоп вызывает базу... Кто-нибудь меня слышит?
– Десять-четыре. Мы тебя слушаем.
– Я нашел машину, которую вел наш друг, серый "кадиллак".
– Повтори. Очень плохо слышно. Что ты сказал о "кадиллаке"? Пожалуйста, повтори.
Игэн повернул ручку громкости до упора.
– Я сказал, что сижу на хвосте у того "кадиллака", который мы потеряли сегодня днем. Я сейчас на Восточном Бродвее, на углу Кенел-стрит. "Кадиллак" стоит за мастерской Энтони на полпути между мною и Пайк-стрит на той же стороне, что и я. Я собираюсь постоять здесь и подождать, не вернется ли кто за ним. Есть кто-нибудь поблизости, кто мог бы мне помочь? Вы слышите меня?
Наступила пауза, нарушаемая только треском разрядов, и Игэн уже приготовился повторить, когда база ответила:
– Подожди секунду. Да, мы тебя слышали. Хотя сигнал очень слабый. Послушай, сейчас трудно кого-то найти. Все отправились по домам или куда-то еще...
– Ну найдите кого-нибудь! – взмолился Игэн. – Мы не можем рисковать и позволить им снова ускользнуть. В Нью-Йорке столько агентов...
– Ладно-ладно, мы пошлем кого-нибудь, И дадим тебе знать.
– Десять-четыре.
Время шло к семи. Игэн не спускал глаз с мастерской. С того места, где он находился, "кадиллак" не был виден, но любое движение в его районе он бы заметил. Игэн больше не чувствовал себя ни усталым, ни подавленным, и уже не думал о Кэрол. Он снова был полицейским до мозга костей.
В семь сорок заговорило радио.
– Телескоп? Говорит Рипа. Мы на Парк-роуд и движемся в сторону Восточного Бродвея. Ты все ещё на месте? Подтверди прием.
– Десять-четыре. Ты один?
– Со мной Эдди Гай. Как дела с нашим приятелем?