— Что?
— Вы мне два раза спасли жизнь. Я — должник.
— Брось. Это все детство, — отмахнулся Гурьянов. — Даст бог, встретимся.
Бог дал им еще встречи. Пути разошлись на несколько лет, но однажды пересеклись в Чечне девяносто пятого. Нужно было накрыть узел связи в горной местности, частично контролируемой федералами, по возможности захватить двух инструкторов-турок.
Служба была заинтересована в этом. Решили действовать не своей группой. Просто Гурьянову придали группу СОБРа, которую возглавлял Влад.
— Ну, привет, старшина, — улыбнулся Гурьянов.
Операция прошла успешно. Потом Гурьянов появился у Влада в Москве с бутылкой. Выпили за тех, кто погиб. За то, чтобы о них никогда такого не пили. И оба этих человека почувствовали, что связывают их стальные тросы, которые не порвать…
Иногда встречались частенько, коротая время за бутылкой воспоминаниями. Иногда Гурьянов исчезал на месяцы. Но они знали, что в любое время могут прийти друг к другу, сказать — нужна помощь, и, как бы трудно и рискованно это ни было, помощь будет. Любая помощь.
— Давно не появлялся, — Влад пропустил дорогого гостя в квартиру. — Где был?
— В жарких странах.
— Понятно…
— Загул? — осведомился Гурьянов, осматривая ровно расставленные вдоль стены бутылки с водкой «Завалинка».
— А что? Я парень свободный. Холостой.
— С каких пор?
— С тех пор, как вышел из тюрьмы. С тех пор, как поперли с работы. И с тех пор, как от меня ушла Люська.
— Сурово закручено. Докладывай.
— Перессорился с властьимущими, и меня сначала кинули в камеру, а потом попросили с работы. А Люська улетела, потому что я бездушный и не дарю ей цветы… Ты как, разведка?
— Плохо.
— Что? — Влад напряженно посмотрел на друга, услышав что-то в его голосе.
— Константин умер.