Косарев взял авторучку, вписал в план оперативно-розыскных мероприятий очередной пункт. Щелкнул пальцем по носу стоящего на столе сиреневого металлического пингвиненка. Сиреневых пингвинов не бывает, поэтому Косарев подозревал, что и не пингвин это вовсе, а какая-то загадочная птица. Этой игрушке много лет, побывала она с ним и в Афганистане, и на Севере.
Пингвин не был талисманом. В талисманы Косарев не верил, поскольку многих знакомых ему людей они не сберегли.
Однако можно было допустить, что сиреневый пингвин отгоняет-таки от него и от тесного, заставленного столами, стульями, несгораемыми шкафами кабинета злых духов.
— С Алексеичем беседуешь? — спросил, заходя в кабинет, майор Мартынов. Алексеичем он прозвал пингвина за его внешнее сходство с заместителем начальника областного угрозыска.
— Убийство Сталлоне пытаюсь раскрыть на кончике пера.
— Не напрягайся без нужды, — Мартынов, отдуваясь и пыхтя, как паровоз, что неудивительно при его ста пяти килограммах веса, плюхнулся на стул и вытер лоб. — Скоро «зеленые» и «разгуляевцы» друг друга под корень выведут…
— Ага. И на их место влезут казанцы. Конца и края этому не видно.
— Что ты хочешь. Неуничтожимость мирового зла.
— Когда они друг друга мочат — это их не пугает. На место одного отморозка еще пятеро придут. Пацанва еще в школе мечтает бандитами стать. А вот когда мы их мочить начнем — тут они быстро по щелям попрячутся. Поймут, что за них не шпана с соседней улицы взялась, которую на место можно поставить, а государство.
— Как же, начнем мы их мочить, — усмехнулся Мартынов. — Да и зачем? Если государству ничего не надо, почему у нас должна душа болеть ? Дело бандитов — убивать. Наше дело — ловить. А дело судей — пойманных отпускать. И все при делах… Ты мне лучше скажи, у тебя сотни три до зарплаты не найдется?
— Вчера же получка была, куда ты ее дел?
— Ох, лучше не вспоминать, — махнул рукой Мартынов. — Пришел домой, как положено порядочному отцу семейства, положил деньги на стол. Сидим со Светой на кухне, и чую я, что непорядок какой-то — дочки долго не слышно. Пошел посмотреть, а Леночка в туалете зарплату мою на мелкие клочки рвет и бросает. Прям в унитаз…
Не скажу, что все изничтожила. Сто рублей Осталось.
— А зачем порвала? — спросил Косарев, протягивая три сотенных бумажки.
— Не говорит. Три года всего, а упрямая. Может, бессребреницей растет, а?
— Может.
— Как ночь прошла?
— Мумию бомжа нашли. Кстати, — Косарев посмотрел на часы и потянулся к телефону, набрал номер. — Але. Бюро судебно-медицинских экспертиз? Кто вскрытие по неопознанному ночному трупу делал? А можно его к телефону?
— Граерман слушает, — послышался в трубке знакомый голос судебного медика.
— Иосиф, здоров. Косарев.
ebooksa