Доноры

Свесив голову набок, Виктор усиленно соображал. Ноги его с шорохом скользили по бетонному полу, многочисленные синяки и царапины ныли, откликаясь на малейшее движение. Каждая рана способна напевать о своей маленькой боли. В сборном составе это превращается в некий зловещий хор, от звучания которого хочется плакать навзрыд. Виктор пытался отвлекать себя мыслями. Подумать ему было о чем.

- Тяжелый, зараза!

- Ничего, дотерпим...

Они волокли его к Графу - одному из крупнейших воротил города. Зачем?.. Кто такой Граф и кто такой он - рядовой житель и гражданин, случайно посетивший игорное заведение? Или Граф самолично любит разбираться с должниками?

Веки дрогнули от солнечного света. Его вынесли на улицу и почти тут же, словно куль с тряпьем, забросили в машину. Компактный автофургон, в каких обычно развозят заказы из ресторанов. Еще одна из запретных статей инструктажа - пользование автотранспортом... Машинально пронумеровав случайную мысль и отправив ее на склад вторичного ненужного хлама, Виктор с осторожностью подобрал под себя ноги.

Итак, их пятеро, достаточно много, чтобы называть это почетным эскортом. И везли его не куда-нибудь, а в некое зловещее место, где по обычаю потчуют гостей вроде него. Сначала поинтересуются долгом, а после станут расспрашивать про того полицейского. Какая разница, о чем разговаривать с донором? Есть повод - и ладно. О том, как поступят с ним после всех этих бесед, Виктору не хотелось думать.

- Очухался? - один из сопровождающих склонился над ним. - Значит, ты и с копами еще якшаешься? Занятно...

- Ничего, у Графа из него вытянут все до последнего словечка.

- Это уж точно. В этом, козлик, можешь не сомневаться, - человек, склонившийся над Виктором, растянул губы в ухмылке. Теперь от киношных чулок освободились все. Двое оказались неграми, а тот, что прижимал к животу покалеченную руку, был смуглолиц и остро очерченным профилем походил на испанца.

- Проще было его хлопнуть там, на месте, - проворчал он. В отличие от других исход дела его явно не устраивал. - Пришить, а ночью подбросить на какую-нибудь свалку.

- По-моему, наш клиент с тобой не согласен, - розовощекий блондин жизнерадостно оскалился. Негры прыснули смехом. Шофер впереди, тот самый рыжий юнец, что болтал с администратором, тщетно пробовал завести двигатель фургона. Поворот ключа зажигания вызывал томительное скрежетание в недрах машины, и каждый раз все заканчивалось тишиной.

- Что там, Рыжий? Может, кто-нибудь подходил к фургону?

- Как будто нет. Я же смотрел... - Водитель скрючился у рулевой колонки. - Ничего не пойму. Эта колымага всегда заводилась с полуоборота.

- Может, подтолкнуть? - с усмешкой предложил один из негров, но шутку не поддержали. Возможно, со временем у них было туго. Розовощекий блондин, которого почему-то звали Греком, пригнувшись, прошел к водительскому месту.

- Пойди проверь свечи!

Выразив сомнение, Рыжий все же полез из машины. И именно в этот момент на лобовое стекло угодила клякса, пущенная с высоты безымянным крылатым героем. За ней немедленно последовала вторая. Негры дружно заржали, и даже насупленный подранок насмешливо фыркнул. Привлекая внимание Рыжего, Грек застучал по стеклу. Увидев кляксы, тот бешено заругался.

- Каково, а? - Грек, улыбаясь, обернулся к ним. - Двойное попадание! Такого я еще не видел.

Что-то стукнуло по крыше. Подумав об одном и том же, все население салона загромыхало хохотом. Ругань Рыжего, долетевшая снаружи, только добавила им сил.

- Еще несколько минут, и нас придется откапывать!..

Откапывать никого не пришлось. Безостановочно ругающийся водитель нашел наконец причину неисправности. Тряпкой уничтожив кляксы, заскочил в машину и с треском захлопнул за собой дверцу.