Седьмой камень,

Весь двор потрясение смолк от такого бесстыдного заявления перед пресветлым ликом императора, но сам император лишь рассмеялся.

– Вы и правда верите в свои слова? – спросил император.

– Верю, – уверено отвечал принц.

– И продолжаете верить после всего, что с вами случилось?

– Да.

– Тогда позвольте дать вам мудрый совет, принц, ибо ваш трон, который – увы! – уже не принадлежит вам, некогда был также велик, как наш, – сказал император. – Когда холодно – не надо быть трусом, чтобы, кутаться в меха. Когда жарко – вовсе не страх заставляет надеть шляпу, защищающую от солнца. Человек может управлять лишь тем, что подвластно его воле. А когда властитель оказывается слишком горд и непреклонен, он вынужден скитаться, точно гонимый злым ветром, из одного королевства в другое, лишенный и трона, и земель своих, подобно нищему на пыльной дороге.

И разгневанный принц отвечал ему:

– Если один человек мог так сильно напугать вас, ваше императорское величество, тогда желаю вам вечно сидеть на вашем троне. С его милостивого дозволения.

Теперь уже всем придворным стало ясно, что подобное оскорбление можно искупить лишь головой виновного, но император снова изволил улыбнуться и все так же спокойно сказал:

– Ваша жизнь принадлежит не мне, и я не могу отобрать ее у вас. Оставляю это моему другу, который одновременно и ваш враг.

Так принц со своими приближенными покинул двор династии Танг. И вот теперь раскаленные на солнце шлемы обжигали им кожу в том месяце, который римляне назвали январем в честь двуликого бога Януса. Обшарив заросли, пехотинцы вернулись к своему предводителю.

– Его тут нет, мой повелитель, – доложили они.

Белобрюхая чайка резко вскрикнула, опустившись на кусок серого плавника. Люди ждали приказа снять раскаленные шлемы. Всего на берегу стояло две сотни человек. А в начале пути их было пятнадцать тысяч.

Тогда, в самом начале, они еще надеялись, что вернутся во дворец принца через одну-две недели. В конце концов против них был всего лишь один человек. А возможностям одного человека всегда есть предел, разве не так? И принц их обладал могуществом и силой, кто бы стал с этим спорить?

И поступал принц совершенно правильно и справедливо. Тому человеку необходимо было дать понять, что он всего лишь наемник, едва ли более достойный уважения, нежели простой плотник, ювелир или лекарь. В конце концов, что такого делал этот человек, чего бы не смог выполнить обыкновенный солдат?

Только принц никому из них ни словом не обмолвился о том, что он мог бы сохранить свое королевство ценой небольшого мешочка золота, малой доли тех сокровищ, что отказался принять от них император династии Танг, или тех даров, которые взяли римляне за предоставленное им на краткий срок убежище.

Принц мог бы заплатить. Собственно, он должен был это сделать. Но принц Во осознал сие только гораздо позднее, когда уже стало слишком поздно.

Принц принял на службу наемного убийцу, представившего наилучшие рекомендации. Он считался столь исключительным, что его труд оценивался по иному счету, нежели все подобного рода услуги когда бы то ни было раньше. Поговаривали, будто маленькая деревенька в стране, называемой Корея, в течение долгих веков поставляла миру совершенных наемных убийц-ассасинов, но только теперь они становились по-настоящему известны западнее Китая и отсталой варварской Японии.

– Вам стоит взять одного из них на пробу, – сказал придворный. – Они великолепны. Никаких объяснений, почему их постигла неудача. У них просто не бывает неудач.

А в то время у принца Во, и правда, имелось одно затруднение. Его брат голодными глазами смотрел на трон и одновременно собирал армию, слишком большую для защиты его собственных не столь обширных земель. Принц Во не мог убить брата, пока тот не выступил против него в открытую, а брат не собирался нападать, пока не будет до конца уверен в успехе.