Разведка боем

Теперь он осознал свое первое впечатление.

Волосы у водителя в самом деле были светлыми, глаза голубыми – точнее, один глаз, потому что Сиверов успел ухватить только профиль. Но вот чисто выбритая щека… Синеватый оттенок показывал, какая щетина на ней вылезет, если к середине следующего дня бритва не пройдется по коже снова. Щетина густая, жесткая, темная. Бороды и усы у горцев иногда гораздо темней, чем волосы на голове.

Через несколько минут Сиверов уже поднимал радужный диск. На этот раз никто не сидел в засаде, от этой игры противник отказался. Конечно, Глеб рано или поздно обнаружил бы очередной «привет» от боевиков. Но раньше все-таки лучше.

– Четыреста тысяч, – прозвучал голос в наушниках. – Если б вышел на нас без всяких посредников, получил бы все шестьсот. Сам виноват: мы потратились на тех, кто в этом деле не рискует ничем. Поэтому четыреста – предел. Эти деньги надо еще отработать. Уйти незаметно для своих и взять с собой их оружие. В крайнем случае можно оставить два ствола дежурным. Деньги найдешь в пакете. Завтра после полуночи на этом же месте. Никого здесь не будет. Взрывного устройства тоже, все равно ты найдешь способ его обезвредить.

«Начали льстить, – сказал себе Сиверов. – Будь внимательней».

– Бери деньги, – продолжал голос. – У тебя хватит времени их пересчитать, перещупать все подряд. Мы специально не клали соток. У нас много красивых соток, но тебе же главное не красота, тебе нужны настоящие. Смотри, изучай – у тебя ведь глаз-алмаз. Мы платим вперед. Вперед на полтора часа. Времени у тебя больше, чем нужно.

Глава 28

По возвращении Глеба ждал большой сюрприз.

Кто спал, давно проснулись – и вовсе не потому, что их встревожило отсутствие еще одного из членов команды. Нечто более удивительное подняло всех. Вернулся тот, кого они не ожидали больше увидеть. И не один.

Одежда Тарасова выглядела грязной и мокрой, хотя дождя с момента его ухода не было. Потные бесцветные волосы прилипли ко лбу, челюсти безостановочно перемалывали небольшие продолговатые бисквиты, упаковку с которыми он прихватил мимоходом с первого этажа.

Бисквиты он брал левой рукой. Пальцы правой оставались еще скрюченными – так бывает у тех, кто слишком долго и напряженно сжимал рукоять пистолета. Тарасов медленно сгибал их в суставах, не поворачиваясь к человеку, которого привел с собой.

От мужчины лет пятидесяти с двойным подбородком пахло дорогим одеколоном и хорошими сигаретами. Из всей команды только майор Воскобойников ценил в прошлой жизни хороший табак.

Никто не осудил бы летчика, если б он на спонсорские деньги время от времени баловал себя пачкой настоящих, а не липовых «Мальборо» или «Кэмел». Но во вторую жизнь Дмитрия – жизнь изгоя, потерявшего работу и семью, – гурманство никак не вписывалось. По большому счету, все потеряло вкус.

Теперь, рядом с незнакомцем не только Воскобойников чувствовал свою ущербность. Костюм, галстук, очки в тонкой золотистой оправе, – все обличало человека благополучного, преуспевающего.

– У меня запрос по существу, – при виде Сиверова Витек вскинул руку вверх. – Глеб с Тарасовым тоже нарушили правила. Какое для них будет наказание?

– Умолкни, – бросил, не оборачиваясь, Самойленко.

– Не выйдет. Нашли, тоже, салабона. Деды, блин…

По-прежнему не оборачиваясь, Самойленко двинул назад локтем. Витек зажал ладонью разбитую губу, с подбородка упали одна за другой две капли крови.

– Знаешь, кто это? – мрачно кивнув в сторону нового лица, спросил у Глеба спецназовец.

– Догадываюсь.