Русский Рэмбо для бизнес-леди

22
18
20
22
24
26
28
30

"Вряд ли Кулемза опознал меня с приклеенными усами и в милицейской форме, – решил он. – Но поостеречься нелишне… Лучше переночевать нынче где-нибудь вне дома…"

* * *

Через час канареечная "Вольво" остановилась перед глухим забором одной из дач в поселке Внуково.

Открывая ворота своим ключом, Романов услышал крики застолья, женский смех и визг.

"Опять Кобидзе телок на явочную квартиру притащил! – поморщился он. – Надо намекнуть Кострову, чтобы гнал его в шею".

Кобидзе встретил Романова на крыльце дачи.

– А-а, Гена, друг! Прахади, дарагой, к столу! Афган вспаминать будэм, коньяк пить будэм, шашлык кушать…

– Опять на явочной квартире бляди, Кобидзе? – остудил его Романов.

– Не бляди, а боевые подруги летчиков из ПВО, – хохотнул тот. – Мы их сегодня на аэродроме сняли…

– Бабешки трахаться хотят, а их мужья не хотят, тащ полковник, – высунулась из-за Кобидзе лисья мордочка одного из костровских холуев. – Их – три, и нас теперь трое – можно оттянуться по полной программе…

– Лэтуны-истребители от плахой жратвы и сверхзвуковых перегрузок через одного импотенты. Будэм паддэрживать парядак в авиационных частях, – опять хохотнул Кобидзе и потащил Романова в тепло добротного деревянного дома.

В прихожей Романов обратил внимание на висевшие на вешалке отливающие серебряным блеском костюмы и забранные в стекло глухие шлемы.

– В космонавты готовишься, Кобидзе? – кивнул он на костюмы.

От Романова не укрылось секундное замешательство Кобидзе.

– Нэ-эт, дарагой, в пожарники, – неохотно ответил тот Появление Романова за столом "боевыми подругами" было встречено с энтузиазмом.

– Ты никак, Кобидзе, в казино миллион баксов сорвал? – с удивлением оглядел Романов стол с разносолами и дорогими напитками.

– Зачем, дарагой! – хохотнул тот. – Поработал мало-мало пожарником, заработал хорошие баксы…

– Не знал, что пожарникам баксами платят…

– Платят, дарагой, платят, – отмахнулся Кобидзе и хвастливо добавил, обняв за талию толстушку с вызывающе яркими губами:

– Красиво жить. Гена, даже ты Кобидзе нэ запретишь.

– Мне-то что тебе запрещать, а вот Кострову…