— Машину и двух «антаресов». Готовность полчаса, — голос у него звучал по-военному. Здорово удивился бы консьерж Егор, если б сейчас услышал его!
Полчаса тянулись до ужаса медленно, да и когда истекли, рация ничего, кроме писков-хрюков, еще пять минут не издавала. Максимов за это время не одну сигарету выкурил. И немало чего передумал, конечно. Во-первых, над тем, кто ему такую пакость решил организовать, а во-вторых, что собираются потребовать, если речь идет все-таки о переговорах. Ведь с такого человека, как Кирилл Петрович, можно не только деньги срубить, но и кое-какие услуги. Тоже очень солидные, которые, вообще-то, стоят прилично.
Наконец из рации послышалось:
— Кент, я — Мама, ответь, — Максимов сразу узнал голос капитана Ляпунова.
— Слышу тебя, я — Кент, как дела?
— Вышли на точки. Пока все чисто.
— Снаружи и внутри?
— Внутри тоже. Наблюдаем дальше.
— Выезжаю.
Максимов проверил, хорошо ли вынимается «ПСМ» из подщечной кобуры, подцепил рацию левой рукой за петельку и вышел из кабинета.
— Так. Я уехал, — сообщил он Наташе-секретарше. — Проверишь все, обесточишь, опечатаешь — и свободна.
— Поняла, Кирилл Петрович, — кивнула девица, и босс покинул 38-ю комнату, вошел в лифт и спустился в подземный гараж. Там уже стояла под парами «Ауди» и дожидались три крупных молодца в пиджаках — шофер и два охранника из ЧОП «Антарес».
— В «Маргариту», — велел шоферу Максимов, когда все расселись по местам.
Ехать пришлось недалеко и недолго — минут десять. Тачки, присланные Птицыным, в глаза не бросались и стояли довольно далеко от входа в ресторан.
Если б Кирилл Петрович не знал их, то и не заметил бы.
— Бдите, «мамы»? — спросил Максимов в рацию.
— Бдим, — ответил Ляпунов. — Приглядитесь к «бээмвухе» справа от входа.
Как понял, Кент?
— Понял, вижу. Других нет?
— Не думаю.