Он дождался, пока баллон опустеет, забросил на плечо спортивную сумку с оружием и двинулся к выходу. Глеб уже не замечал того, что металлические скобы пронзительно холодные, он не замечал сгустившегося тумана. Сиверов вновь оказался в автомобиле, предоставленном ему полковником Студинским, и выехал со двора.
Без всякой предосторожности Глеб остановил машину у входа под самой вывеской «Экспо-сервис Ltd», посмотрел на освещенные окна. Запустил руку в сумку и извлек противогаз. Глеб легко натянул его и только после этого покинул машину. В пальцах он сжимал небольшой металлический шарик, который широко размахнувшись, запустил в окна второго этажа. Послышался громкий стук, стеклопакет, естественно, выдержал. Глеб подождал, не подойдет ли кто-нибудь к окну. Силуэта так и не появилось.
«Ну все, вы готовы. И прочухаетесь не раньше, чем через четыре часа, если только я не открою вам окна». Глеб подошел к самой двери и посветил фонариком внутрь коридора. У стены на кожаном диване сидели, привалившись друг к другу плечами, два дюжих охранника. Закрытые глаза… О жизни напоминало лишь мерно вздымающиеся грудные клетки. Глеб вытащил из-за пояса кольт, навернул глушитель и несколько раз выстрелил в замок. А затем, разбежавшись, ударил плечом в дверь. Та распахнулась.
Сиверов тут же восстановил в памяти план, нарисованный Аллой, и бросился по длинному коридору.
«Так, поворот, за ним лестница, – твердил Глеб. – Лишь бы Алла меня не обманула… Вот и поворот, за ним и впрямь лестница на второй этаж». Глеб пробежал мимо застекленных кабинетов, за которыми в свете уличных фонарей поблескивали пластиковые столы, компьютеры, мерцали никелированные трубки кресел, стульев. Никаких табличек, никаких указателей. Глеб, подняв голову вверх, посмотрел прямо В объектив уставившейся на него телекамеры и, подняв руку, показал средний палец отдельно от остальных.
«Наверняка все здесь записывается на пленку, – подумал Глеб, – но попробуйте-ка опознайте меня в противогазе… Вот и кабинет Бушлатова», – сообразил Сиверов, останавливаясь возле единственной в этом доме непрозрачной двери.
Он дернул ручку на себя, но та не поддалась.
«Черт! Лишь бы не всадить ему в голову пару пуль», – думал Глеб, стреляя в замок.
Пули откалывали длинные щепки. Потеряв терпение Сиверов ударил ногой и сумел-таки выбить дверь.
Глеб успел увидеть стол и упавшего головой на раскрытую папку Бушлатова, как вдруг кто-то сзади схватил его за шею и принялся душить. Глеб изо всех сил ударил назад ногой и, на секунду вырвавшись, обернулся. Но тут же на него навалился громила в камуфляжной форме с абсолютно безумными глазами. Он тяжело дышал.
Сцепившись, мужчины покатились по полу. Одного взгляда на охранника было достаточно, чтобы понять: такого и нервно-паралитический газ не может взять. Глеб не уступал ему в ловкости, но проигрывал в силе. Пытаться вырваться из-под такого тяжеловеса было бесполезно. Сиверов лишь пару раз ударил его кулаком в нос, и теперь кровь тонкой струйкой текла Глебу прямо на лицо.
Охранник, выпучив глаза, одурев от газа, явно не понимая, что происходит, пытался задушить противника. Какое-то время Сиверов сопротивлялся, схватив его за запястья, но пальцы смыкались все сильнее и сильнее.
Глеб отвел левую руку в сторону и потянулся к выпавшему на пол пистолету. И тут, немного придя в себя, охранник сообразил, что будет больше пользы, если он сорвет с Глеба противогаз. Жалобно запищала разрываемая резина.
Глеб только и успел задержать дыхание. Из последних сил он рванулся, сжал в пальцах глушитель пистолета и со всего размаха опустил тяжелую ручку на голову нападавшему.
Удар… еще один… еще… Страшная резь в горле, непреодолимое желание вздохнуть. Темные круги поплыли перед глазами у Сиверова, а он все продолжал колотить пистолетом по голове охранника.
И вот, когда Глебу уже казалось: все потеряно, это животное в человеческом обличий невозможно пронять ничем – ни паралитическим газом, ни ударами, хватка пальцев ослабла, и охранник, глухо застонав, качнулся.
Глеб, естественно, помог ему упасть и, подхватив с пола разорванный противогаз, прижал маску к своему лицу и несколько раз глубоко вздохнул. Он стоял, пошатываясь, с направленным на голову охранника стволом пистолета.
Нажать спусковой крючок – сущий пустяк, и пуля войдет в череп. Но Глеб не испытывал к этому человеку никаких чувств, кроме безразличия. Это тогда, когда они боролись, была ненависть, желание победить. А теперь противник повержен, и можно проявить снисхождение.
На всякий случай Сиверов нагнулся, расстегнул кобуру охранника и, вытащив из нее пистолет, разрядил его.
Продолжая придерживать порванную маску противогаза, он приблизился к столу и, схватив Бушлатова за шиворот, откинул его на спинку кресла. На глянцевой бумаге с ровными столбиками цифр явственно отпечатался потный лоб аналитика.
ebooksa