Слепой против маньяка

– Я хочу вернуть вас к прежней жизни.

– Прежней? Это какой? – усмехнулся Сиверов.

– А вы знаете другой способ зарабатывать себе на жизнь?

– Мне нравится моя работа, – скромно заметил Глеб.

– А мне нравится, как вы работаете. И все же, – продолжал полковник Студинский, – мне как-то неудобно разговаривать с вами, называя по кличке.

– Пожалуйста, – Глеб опустил руку в карман куртки и положил на стол паспорт, но открывать его не спешил.

– Боже мой, как официально! – воскликнул Студинский.

– Нет, это игра, – усмехнулся Глеб. – Назовите имя, известное вам, и посмотрим, совпадет ли оно с тем, которое написано в паспорте.

– Не знаю, настоящее оно или поддельное, – рассмеялся полковник, – но мне известно, что вас зовут Федор Анатольевич Молчанов.

– Пожалуйста, – Глеб щелчком передвинул паспорт поближе клолковнику.

Тот, не скрывая своего любопытства, взял книжечку в руки и пролистнул несколько страниц.

В том, что паспорт сделан по всем правилам, Сиверов не сомневался. Вряд ли Сергей Соловьев собирался подставлять его. Но он знал и другое – обычно спецслужбы во всех фальшивых документах делают какую-нибудь пометочку. Это может быть даже маленькое пятнышко, на первый взгляд похожее на полиграфический брак, но он с завидным постоянством будет повторяться в нескольких десятках документов. Потом эта отметка меняется на другую. Правда, когда Глеб получил этот паспорт, он долго его изучал и не нашел ни одной из известных ему отметок.

– И впрямь, Федор Анатольевич Молчанов, – полковник Студинский старательно изучал страничку за страничкой и явно был разочарован, обнаружив, что паспорт не поддельный. – Ну, если вам нравится быть Молчановым Федором Анатольевичем, то пожалуйста.

Глеб глубоко вздохнул.

«Значит, сработало! Или… – тут же задумался он, – ему нет никакого интереса раскрывать мое настоящее имя. Значит, дела мои еще не так плохи».

– Вы согласны вернуться, Федор Анатольевич, к своей прежней работе?

– Я ее и не оставлял.

– Ну вот и чудесно, – полковник Студинский поднялся из-за стола и пригласил Глеба следовать за собой.

Они оказались на палубе.

– Меняем флаг! – скомандовал Студинский. И вот уже на корме вместо абхазского развевался российский флаг. Вовсю заработали двигатели, и катер понесся на север.