Он сел в поезд, который направлялся в Вену, и, если верить расписанию, Глеб должен был успеть на самолет, отлетающий в Москву во второй половине дня.
В вагоне он вытащил из кармана фотографию убитого человека, поднес к ней зажигалку, щелкнул, и фотография превратилась в пепел.
«Ну вот, мое задание выполнено, – подумал Глеб Сиверов, – генерала Кречетова больше не существует».
Ирина Быстрицкая услышала щелчок дверного замка.
Глеб!
Он появился на пороге ее квартиры, как всегда, неожиданно. В его руках был огромный букет цветов, шелестящий и источающий пьянящий запах.
– А вот и я.
Ирина приподнялась на цыпочки и поцеловала Глеба в щеку. Затем развернула букет и поставила бордовые розы в высокую вазу.
– Я тебя не ждала. Думала, что ты, как и раньше, исчезнешь надолго.
– Я отлучался по делам, – сказал Глеб, усаживаясь в кресло.
– Я соврала, я так ждала тебя, Федор! О, извини, Глеб. Наверное, я никогда к этому не привыкну.
– Привыкнешь, – сказал мужчина, – я и сам сейчас привыкаю к своему настоящему имени. А у меня для тебя маленький подарок. Закрой глаза и протяни ладонь.
Ирина зажмурилась, а Глеб положил ей на ладонь два обручальных кольца.
– Попробуй на ощупь угадать, что это. Ирина улыбнулась и, даже не сжимая пальцы, подалась к Глебу, обняла его и поцеловала в губы.
– Я так долго этого ждала, ты даже не можешь представить себе.
– Я тоже долго этого ждал, – признался Глеб.
– Теперь мы всегда будем вместе? – спросила женщина.
– Почти всегда, – ответил мужчина, не разжимая объятий.
Кольца соскользнули с ладони и зазвенели, упав на стол.
– Я думаю, что по этому поводу стоит открыть бутылку коньяка, которую мне подарил Амвросий Отарович. Он уверяет, что этому коньяку двадцать пять лет, хотя на этикетке всего лишь пять звездочек.