— Пиастры, — проговорил Лютый. Они с Игнатом посмотрели друг на друга, невесело улыбнулись, пожали плечами.
— Пиастры, — повторил Игнат.
Несмотря на свет на втором этаже, вокруг здания было достаточно темно. Игнат разглядел какие-то металлические трубы диаметром в половину человеческого роста, наваленные одна на другую, деревянную бобину с мотками кабеля, остов грузовика «КамАЗ» с кабиной, но без колес.
Потом они с Лютым направились к ветхой деревянной двери — входу в здание. За дверью оказался большой, ярко освещенный «предбанник». На дальней стене находилась белая дверь с облетевшей краской и надписью «Муж», а рядом с дверью крепился плакат, объясняющий крановщикам, во что обходится народному хозяйству час простоя. Сумма была исчислена в ценах 1985 года. Прямо за этим плакатом «предбанник» переходил в длинный коридор, ведущий вдоль всего здания к лестнице на второй этаж. С одной стороны коридора находились окна, из них открывался вид на бухту, в которой отражались огни, а с другой — закрытые двери кабинетов. Судя по всему, на первом этаже не было ни души. Игнат и Лютый шли по деревянному скрипящему полу. Откуда-то доносились приглушенные звуки, музыка и смех.
— Это телевизионная передача, — произнес Игнат.
— Что? — спросил Лютый.
— Работает телевизор… Лютый, постой.
— Почему?
— Не знаю. Пусти меня вперед.
Лестница оказалась перегороженной металлическими дверями, сверху крепился глазок камеры наблюдения. В панель дверной рамы был утоплен аккуратный селектор и продолговатая клавиша. Рядом с дверной ручкой бесцветным скотчем был приклеен кусочек картона с надписью «Для прохода нажать», и стрелка указывала в сторону селектора с клавишей.
Рука Игната легла на клавишу. Какое-то время из селектора слышался отдаленный и чуть шершавый звук, словно механизм раздумывал, как ему поступить с гостями.
— Ну, что дальше? — негромко произнес Игнат.
Потом сквозь этот шершавый звук, словно сквозь радиопомехи, прорвался плохо различимый голос:
— Проходите.
И тут же раздался щелчок электронного замка — дверь открылась. За ней уже не было никаких деревянных настилов, тусклого электричества и плакатов советской эпохи. Дверь словно являлась границей. И дальше располагался совершенно современный и, стоило признать, со вкусом обустроенный офис. На выкрашенных традиционно в белое стенах висели какие-то модернистские, весьма симпатичные картины в аккуратных рамах темного дерева, под потолком коридора золотой змейкой тянулась люстра, явно не фабричного производства, а в углу на небольшой конторке сидел разбитной и забавный морячок с рыжими волосами — огромная, почти в человеческий рост, мягкая кукла.
Игнат чуть удивленно усмехнулся:
— Неплохо.
— Тигран покойный, брат Монгольца, он отделывал им все офисы, — пояснил Лютый. — Любил всякие художества. И совершенно был не при делах. — Лютый вздохнул.
— Понятно, — произнес Игнат.
Здесь звук работающего телевизора был значительно громче, и он доносился из далекой торцовой комнаты в конце коридора.