— Думаю, ребята, теперь уже не до глупостей.
Болек обернулся и посмотрел на Лелека. Тот покачал головой, неожиданная догадка осенила его.
— Нищий? — проговорил Лелек, глядя на Стилета.
— Тебе виднее.
— Идем, Вика, — проговорил Лютый. — Потом обернулся к Лелеку:
— А ты не называй его нищим. Тоже — не надо.
Они прошли сквозь двери.
— Вика, простите, — позвал ее Алексей Романов, — можно вопрос? Откуда вы знаете мое имя? — произнес он чуть смущенно.
Вика улыбнулась. Ее голос зазвучал непривычно низко.
— Не было у меня никакой амнезии, Алеша, — сказала она, — никогда не было.
Лидия Максимовна сделала к ней шаг, протянула ей листки с приказами:
— Вот. Все сделано.
— Не совсем, — возразила Вика. — Порвите к чертовой матери это уведомление о сокращении. Действительно — все уже.
Лидия Максимовна бросила на Вику быстрый взгляд. Ее ресницы чуть задрожали, Вика смотрела ей прямо в глаза, и это, быть может, продолжалось всего лишь мгновение. Потом Лидия Максимовна широко улыбнулась и негромко проговорила:
— Добро пожаловать, девочка. С возвращением.
Вика кивнула, улыбнулась в ответ.
— Ну что, пойдемте наводить там у нас порядок? — произнесла она.
Когда появилась Вика, шум начал стихать. Вика прошла на свое место за столом с микрофонами, и Петр Виноградов галантно привстал, пододвинув ей стул.
Они сели рядом. Хотя в душе Петра Виноградова все ликовало, он выглядел абсолютно серьезным. Вика пару раз ударила пальцем по микрофону, потом сказала:
— Мне кажется, и так будет слышно.