Тропа барса

22
18
20
22
24
26
28
30

— Тридцать восемь, тридцать девять, сорок… — Все это время Маэстро продолжал считать, как и его напарники.

Полыхнуло так, будто в квартире был склад бензина. Крас и Котин вынырнули из подъезда и открыли шквальный огонь по автомобилям. Как и следовало ожидать, бронелист. Но нервишки у кого-то сдали: дверца приоткрылась, Маэстро всадил пулю в замок и бросился к фургончику. Парень только поднимал ствол навстречу: он потерял время, пытаясь захлопнуть дверь. Теряешь время — теряешь жизнь! Аксиома в бою, да и не в бою тоже!

Маэстро расстрелял водителя и связиста за пару секунд и нырнул под фургончик.

Вовремя: у «тойоты» опустилось стекло, загрохотала нескончаемая автоматная очередь. Машина тронулась. Пули пистолетов-пулеметов — Крас и Котин огня не прекращали — безвредно чирикали по стеклам легковушки. Уйдет!

Второй фургончик двинулся следом, прикрывая.

— На земле весь род людской… — прошептал Маэстро и спустил курок собранного под машиной мини-арбалета. Стрела, снабженная плаксидом и детонатором вместо наконечника, ударила в бронированный фургон, будто снаряд гаубицы: рваная пробоина, столб огня, фургон завалился набок и примял желавшую удрать «тойоту».

Маэстро сделал напарникам знак рукой; берем! Крас и Котин ринулись перебежками к «тойоте», оттуда рявкнула очередь, Котин запнулся, упал. Крас махнул рукой — в придавленную бибику полетела «молния». Невероятно белая вспышка, Маэстро рывком бросился к авто, выдернул хлипкую дверцу, глянул мельком и тремя выстрелами успокоил навсегда троих. Четвертого, раненого и ослепленного, выволок из «тойоты», бросил на руку Красу:

— В мою машину! Живо!

Сам вернулся к Котину. Тот ковылял едва-едва, припадая на раненую ногу. Поднял лицо, встретился глазами с Маэстро, успел выговорить тихо:

— Нет…

Пуля попала точно между глаз. Маэстро догнал Краса, вдвоем они затащили захваченного в стоявший через два дома «жигуленок». Маэстро сам сел за руль и выехал на шоссе. Вовремя. Навстречу мчались еще два фургона-близнеца и поодаль плелись на полусогнутых несколько милицейских патрульных машин: спешить под пули им совсем не хотелось. На испуганно прижавшийся к обочине старенький «жигуленок» никто внимания не обратил.

— Зачем завалил Котина, Маэстро?

— Тебе что, жалко? — усмехнулся он. Крас оскалился:

— У нас работы еще… И лишние руки…

— Мы чего, ямы роем, Красавчик? Не беспокойся, в четыре руки мы с тобой такую мелодию сыграем… А Котик… Ему просто не повезло. Балласт. Таскать с собой — потеря темпа. Нет? . — Да.

— Ну тогда и болтать не о чем. Обыщи лучше этого командарма.

— Ты уверен, что это и есть…

— Слушай, Крас! За двадцать лет войнушки только оч-ч-чень ленивый не отличит командира от бойца.

— Тогда почему он был в легковушке? Это не по правилам.

— Да они все делали по-дурному, нам что, сетовать на это? Считай, повезло: с полупрофессионалом расправиться куда легче, чем с чистым любителем — того не просчитать, а этот работает такими же стереотипами, что и мы, только куда медленнее: школа не та!