...На крутой, жмущейся к скале тропе джип мотает из стороны в сторону. От обрыва к скале, от скалы к обрыву. Порой колеса зависают над пропастью, но сидящего за рулем лейтенанта Шальнова это нисколько не смущает — к его мужественному лицу будто приклеилась снисходительная улыбка, а руки уверенно крутят руль. Снизу, из затянутого дымом кишлака, доносятся нарастающие звуки боя: дробные очереди, разрывы мин и гранат, грозный рев ДШК.
— Мужики не смогли оторваться! — кричит Бурлак, оглядываясь назад.
Алан связывает два пулеметных магазина изолентой и, открывая дверцу джипа, кричит, обращаясь к Сарматову:
— Командир, я вернусь — мало-мало пошумлю, отвлеку от ребят «духов».
— Работаем строго по сценарию, старлей! Сидеть!!! — В голосе Сарматова металл, и Алан недовольно плюхается обратно на сиденье.
Повисает тягостное молчание, и в нем все слышней становятся звуки боя в долине, отраженные скалами, зажимающими верблюжью тропу.
Сарматов смотрит на часы и хмурится.
— Далеко еще? — спрашивает он Шальнова.
— Почти приехали!..
— Вниз спускался?
— Спускался. Все нормально. Высота — пятьдесят два метра.
— Лишь бы из графика не выбиться! — размышляет вслух Сарматов.
На повороте тропы вырастает скала с вцепившимся в нее развесистым карагачом. Шальнов тормозит возле него и бросает:
— Мы на месте, командир! До пакистанской границы отсюда три километра и шестьсот метров. Сведения проверены.
Силин с Бурлаком вылезают из джипа и тянут за собой американца. Тот вскрикивает, и лицо его бледнеет и покрывается бисеринами пота.
— Сармат, у него весь рукав в крови! Видать, зацепило! — кричит Силин и сплевывает со злостью. — Блин, нахлебаемся теперь дерьма, мужики!..
— Внизу посмотрим, что с ним!.. — после минутного замешательства отвечает майор. — Быстрей, быстрей, мужики, пока Савелов там его дружков держит!..
Приковав американца браслетом наручника к ветке карагача, заклеив ему пластырем рот, мужики вчетвером поднимают джип и разворачивают мордой в ту сторону, откуда только что приехали. Шальнов прыгает за баранку. Подняв руку в «но пасаране», он гонит джип обратно в сторону кишлака.
— Не прозевай развилку! — кричит ему вслед Сарматов и, повернувшись к остальным, произносит, неожиданно расплывшись в улыбке: — Это надо же — двойня! Рехнуться можно! По такому случаю его можно было и освободить от такой прогулки. Чего не сказали-то?..
— Сами узнали лишь в Кабуле! — оправдывается за всех Бурлак. — Андрюху, ведь ты знаешь, пока не спросишь, не скажет... Сияет только как ясно солнышко, а в чем дело, не говорит...
ebooksa