Морской охотник

22
18
20
22
24
26
28
30

— Господин Селезнев, поверьте, нам, ученым, виднее, как проводить исследования. Ведь я не учу вас, как охранять границу?

— И правильно. Границу я буду охранять как умею.

Например, сейчас я хотел бы подняться на борт вашего судна.

— Но зачем?

— А как же японское гостеприимство, о котором вы нам столько рассказывали? — с притворным разочарованием сказал Селезнев. — Или вам есть что скрывать, господин Яманиси?

— Нет, конечно! — отозвался Яманиси, мысленно призвав на голову русского все самые страшные проклятья, какие только знал. — Поднимайтесь на борт в любое время.

— Я бы хотел сейчас, — сказал Селезнев.

— Никаких проблем.

Состыковать корабли оказалось очень трудно. Уже довольно высокие волны так и норовили или отбросить их друг от друга, или, наоборот, с силой столкнуть. Однако рулевой у пограничников был опытный, и с третьей попытки катер успешно пришвартовался к японскому судну.

— Ребята, двое со мной, — приказал Селезнев пограничникам. — Оружие возьмите.

— Товарищ капитан-лейтенант, а что… — начал мичман Леха Калинин.

— Не знаю! — перебил его Селезнев. — Просто на всякий случай.

Через минуту пограничники оказались на палубе японского корабля. Навстречу им вышел Яманиси.

— Второй раз за сегодня вы у нас в гостях, господин Селезнев, — натянуто улыбнувшись, сказал японец. — Боюсь, мы уже вам надоели.

— Пока нет, — коротко ответил каплей. — Господин Яманиси, наши гидролокаторы зафиксировали в районе ваших изысканий затопленное судно. Вы должны немедленно покинуть этот район.

— Ах, вы об этом, — спокойно и чуть грустно сказал Яманиси. Он один знал, чего стоил ему этот тон, когда единственным и самым сильным желанием было вцепиться русскому в глотку. — Может быть, когда вы увидите это судно, вы отмените свой приказ.

— Как же это я его увижу? — удивленно спросил пограничник.

— Попрошу в каюту, — Яманиси сделал широкий приглашающий жест. — Там вы все узнаете.

Японец прошел в дверь и двинулся по коридору.

Пограничники последовали за ним. Селезнев настороженно оборачивался, но все было тихо и мирно.