Последний крестоносец,

— Все в порядке. Просто после съемок я обычно немного на взводе.

— Я как раз думал, не могли бы вы объяснить мне одну вещь?

— Какую же?

— Не так давно вы говорили о покаянии. Помню, еще мальчишкой я ходил на исповедь, священник благословлял нас, а потом назначал прочесть пару раз «Отче наш» и сказать, что мы раскаиваемся. Но как же выглядит покаяние у вас?

— Твоя душа стонет под тяжестью грехов?

— Ну, — признался Римо, — уже довольно давно.

— А чувствуешь ли ты раскаяние, сын мой? — спросил преподобный Слаггард, понемногу переходя на елейный тон, которым произносил свои проповеди.

— Да.

— И ты жаждешь прощения Всевышнего?

— А вы думаете, что это возможно?

— Сколько у тебя с собой денег?

— Денег? — рассеянно переспросил Римо, раскрывая бумажник и пересчитывая купюры. — Не знаю. Что-нибудь около...

— Этого достаточно, — заверил Элдон Слаггард, выхватывая у него из рук несколько бумажек. — Ты прощен.

— Правда? — озадаченно проговорил Римо.

— Разве не это я сказал?

— Но мне кажется... Я хотел сказать, что...

— Сын мой, когда на исповеди ты признавался священнику в грехах, сколько времени проходило, прежде чем ты снова принимался за старое?

— О, пара дней. Самое большее, неделя.

— А знаешь ли ты почему?

— Нет.