— По-моему, здесь хватит риса и для тебя, — сказал Чиун, заглядывая в медную чашку. — Если, конечно, я уменьшу свою порцию.
— Спасибо, не стоит, — покачал головой Римо.
— Ты помнишь мой первый урок, когда я учил тебя не бояться высоты?
Римо задумался.
— Я помню только, как ты пытался это сделать. Ты повел меня в лес, где на земле лежали приставленные конец к концу бревна, — проговорил Римо, нахмурившись. — Потом ты заставил меня завязать глаза и представить себе, что бревна переброшены через ущелье. Я забрался на первое бревно и пошел вперед.
— Это было совсем нетрудно.
— Да, пока ты не разрешил снять повязку, и я не обнаружил, что стою на бревне, лежащем поперек глубокого оврага.
— И ты не упал.
— Но ведь мог!
— Ты не свалился вниз, пока шел по первым двадцати бревнам. Так почему же ты должен был упасть с двадцать первого только потому, что оно оказалось не так близко к земле, как ты предполагал?
— Дело не в этом. Я все равно мог упасть.
— А по-моему, дело как раз в том, что ты не упал.
— В любом случае, зачем вспоминать эту историю сейчас? — спросил Римо раздраженно.
Чиун отметил про себя, что это хороший знак, хотя и явное неуважение по отношению к учителю.
— А помнишь, как всего несколько недель спустя я снова попросил тебя кое о чем?
— Нет.
— Я хотел, чтобы ты пробежал сквозь горящую комнату.
— Да, теперь я вспомнил. Ты открыл дверь, и я увидел, что из отверстий в полу пробивается множество маленьких язычков пламени.
— И я сказал тебе, что пробежать нужно так, как будто вся комната полыхает, зажмурившись и задержав дыхание.
— А потом, когда я был почти уже на середине, комната вдруг словно взорвалась адским пламенем. Боже, Чиун, как ты мог так поступить?