Римо не успел и глазом моргнуть, как Чиун схватил Зентца за правую руку, пару раз крутанул в воздухе и пустил лететь, словно камень из пращи. Вперед ногами Зентц влетел в ставшее хрупким от жары заднее стекло горящей машины и исчез внутри. Тишину ночи пронзил его безумный крик. Он попытался вылезти из машины через разбитое стекло, но тут огонь достиг бензобака...
Раздался взрыв, который заглушил крики, и когда взметнувшийся столб пламени осел, от директора организации под названием ПЛОТС не осталось и следа.
Римо вздохнул.
– Тебя опасно подпускать к автомобилям, – заметил он.
– Нельзя лишать такого удовольствия человека, который столь сильно любил огонь, – ответствовал Чиун.
– А я еще не успел задать ему все вопросы относительно ПЛОТСа, – упрекнул его Римо.
– Этот идиот ничего не знал. Ты только зря терял время.
Тут к ним подбежали шестеро мужчин.
– Это он был там в машине? – спросил лысеющий толстяк.
– Да, – небрежно бросил Римо. – А вы из какого отделения?
– Хобокенская полиция, – ответил толстяк и добавил, взглянув на горящий автомобиль: – Собаке собачья смерть.
Их окружили пятеро остальных.
– Мне показалось, что он сам прыгнул в ту машину, – сказал один.
– Именно так, подтвердил Римо. – Мой приятель пытался его остановить, но он вырвался у него из рук.
– Черт, – произнес другой, – теперь не спи всю ночь, рапорт про него пиши.
Оказалось, что вкупе они представляют хобокенскую полицию, полицию штата Нью-Джерси, ФБР, окружную прокуратуру, окружною контору шерифа и Генеральную прокуратуру США.
Римо с Чиуном ушли, а полисмены остались стоять на углу возле горящей машины, вырабатывая план, согласно которому кто-то один напишет рапорт, а все остальные перепишут у него. Поскольку полицейские ненавидят рапорты больше, чем само преступление, идея всем пришлась по душе.
– Давай вернемся и поглядим, что делается в конторе этого Зентца, – предложил Римо.
Когда они подбежали к штаб-квартире ПЛОТСа, оттуда отъезжало желтое такси. Они поспешили внутрь. Дверь в кабинет Зентца была распахнута; открытыми также оказались сейф и картотеки. Кто-то переворошил все бумаги и распотрошил архив.
– Это она, та женщина, – сразу сообразил Римо.