Белая вода,

22
18
20
22
24
26
28
30

– В этом есть доля истины, – согласился Римо, нажимая на кнопку. Это была старая небольшая черная кнопка в позеленевшем медном корпусе.

Кто бы там внутри ни был, он не собирался их впускать.

– Думаю, придется войти туда по-другому. Разделимся или войдем вместе?

– Мы войдем вместе, ибо какую опасность может представлять этот дом с дурной репутацией для двух питающихся рыбой мастеров Синанджу – таких, как мы?

– Дельное замечание, – заметил Римо, отступая назад и поднимая ногу в итальянской туфле. Сверкнула дорогая кожа, и Римо ударил. Сильно.

Дверь выглядела стальной, но поддалась, как жесть. От удара панель прогнулась в середине, но на самом деле не выдержали петли.

Римо прыгнул внутрь и подхватил стальную плиту раньше, чем она успела упасть на пол. Упершись ногами, он приложил силу – один угол двери пошел вниз и встал на пол – и придал двери вращение. Она покачнулась в повороте, будто решая, куда направиться, и послушно прислонилась к стенке. Шума было не больше, чем от мяча в баскетбольной корзине.

– Хилая конструкция, правда?

– Тише, – шепнул Чиун, повелительно подняв руку.

Римо прислушался и ощутил вибрацию под ногами. Она была знакома. Похожа на электрическую, но не от электричества, созданного техникой человека. Это была электрическая вибрация живого существа.

Он посмотрел вниз. Чиун рассматривал пол под ногами.

Он был черным. Не эбеновой или обсидиановой чернотой, а сверкающей чернотой, как зеркало. Казалось, через этот пол можно видеть. Их глаза прищурились.

– Никогда не видел такого пола, – пробормотал Римо.

– Я тоже, – отозвался Чиун.

– Вроде бы через него должно быть видно, но я почему-то не вижу.

– Он черный. Через черное ничего нельзя увидеть.

– А почему мне тогда кажется, что можно? – настаивал Римо.

– Не знаю, но у меня такое же чувство, как у тебя, Римо.

Вдруг у них из-под ног донесся странный звук. Бульканье, потом шумный всплеск и несколько всплесков потише.

– Звук такой, будто там канализационная труба, – предположил Римо.