Добро пожаловать в Ад,

— Разбудите ее поаккуратнее.

— Хорошо, — вздохнула медсестра, вставая. — Они, в принципе привыкли к побудкам среди ночи.

Поднимаем, чтобы не наделали под себя, чтобы таблетку приняли.

— Сколько ей нужно, чтобы проснуться по настоящему?

— Они вообще толком не просыпаются. Ходят, едят, бормочут — но это ровным счетом ничего не значит.

— А кто-нибудь помнит, какой она здесь появилась? — вмешался Рублев.

Медсестра пожала плечами.

— Я так точно нет. Я здесь всего шестой год. Надо посмотреть в истории болезни — к кому из врачей она попала.

Они шли по пустынному коридору, освещенному люминесцентными лампами. Белый, стерильный свет заливал выбеленные стены и потолок.

— Подождите, я ее приведу. Только не кидайтесь все сразу. Хорошо, если с ней будет иметь дело кто-то один.

Медсестра завела их в пустую комнату, включила настольную лампу.

— Ждите здесь, — повторила она. — Главное, все должно быть тихо. Знаете, как у нас бывает? Одна пациентка дернется от шума — припадок готов. А дальше пошла цепная реакция. Вот тогда начинается настоящий дурдом.

— Кто будет с ней говорить? — спросил Удовиченко, когда дверь за медсестрой закрылась. — Я должен снимать, эта пленка может фигурировать на суде в качестве доказательства.

— Зачем тебе пленка? Надо человека отсюда вытащить, — проворчал Рублев.

— Скажи еще, что прямо сейчас намерен ее забрать.

— Не сейчас, но очень скоро.

— Сперва попробуй, чтобы она тебя поняла.

— Ей вряд ли понравится вид камеры. Это может все испортить.

— Это мои трудности, она ничего не заметит.

Прошло еще четверть часа томительного ожидания.