Адская рулетка

— Конечно, только я им то по карте показал, а на местности-то за Медвежью Сохатскую выдал. Похожи ведь. А то, что с Сохатской еще двадцать километров в нашу сторону, да и то если напрямки через седло между «Котловиной» и «Контрольной», они не знают. Вот я их и потянул на Сохатскую. Двоих довез, отцепил, а пахан остался на седле, назад со мной поехал. Первый раз я нормально обратно вернулся, потому что главный весь в напряге был, подозревал. Второй раз, когда другую пару везли, он тоже крепко смотрел. На третий раз уже подрасслабился. А на четвертом, когда наверху уже шестеро было, а внизу трое оставалось, я его и кинул. Дорога-то винтом, расстояние от нижних до верхних — версты полторы, друг дружку они не видят. А посередке лосиная тропа есть, крутая, правда, зараза, но скатиться вбок можно. Ни с того ни с другого конца ее не видно. Ну, я в эту тропу на газу и крутнул, а пахана локтем в дыхалу чухнул — он и слетел. Но он, гад, быстро опомнился и

вдогон мне из «ТТ» — фигак! Попал, добро стреляет, однако. Маленько не угадал, а то бы прямо промеж лопаток. И так не знаю, как доехал, плечо аж извело всего.

— Счастлив твой Бог, паря! — покачал головой Петрович. — Стало быть, на Сохатской они?

— Я сюда полчаса гнал, да здесь столько же возимся. Может, и ушли уже. Только куда попадут — не знаю. Закрутит их, помяни слово.

— Ты их, сына, больно близко до Генки подвез, — озабоченно потеребил бороду старший Лисов. — Не дай Бог, на его избушку наползут. Он же малой, а они злые после тебя. Излупят мальца до полусмерти, а то и убьют вовсе.

— Там Максим недалеко, — насупился Женька. — Да и не разобраться им будет. На западе облака стоят, часа через два так пометет — хрен они куда выйдут. Ни карта, ни леший не помогут. А напрямик к Генке, через «пятно», они не спустятся. Или все там, в лощине, лягут.

— Твои б слова да Богу в уши… Ну а вы, гости дорогие, что скажете? — Дмитрий Петрович обратил на меня не больно ласковый взгляд. — Это ведь к вам дружки подъехали? К вам. А покамест сынку моему плечо провернули. На то, что «Котловина» вашим землячкам сама укорот сделает, надеяться можно, но только ведь они до того могут другим моим сынам зло причинить. Что делать будем? Скажи уж, теза, не поскромничай!

— Богдан! — вместо ответа сказал я. — Сделай связь с Москвой! Кодированный телефон.

— Момент, командир.

— И тут без Москвы не могут! — хмыкнул Женя. — Чо, они оттуда в телескоп разглядят?

— Просто так земляки не приезжают, — заметил я, — а там, в Москве, легче разобраться, зачем вашу тайгу тревожат.

— А не свалить ли вам, ребятки, отсюда? — почти нежно предложил Петрович.

— «Черный камень» вам все равно не увезти, хоть лопните. Коробку, что дед мой зарыл, по зиме искать трудно. Даже миноискателем не нащупаете. А если и нащупаете, так три дня землю греть будете, чтоб откопать.

— Ну, — сказал я, — свалить нам отсюда не так-то просто. Во-первых, если нас послали, то не затем, чтоб мы через день удрали. А во-вторых, если мы свалим, а те останутся, то вам гораздо хреновей будет, чем вы думаете. Они такого прикола, как Женя устроил, не простят. Постреляют вас тут по одному или по двое, загребут ваш пух, чтоб не пропадал, и улетят. И искать их не будут. Не верю я, что они из зоны с Улунайска сорвались. Или если сорвались, то не все. Не бегают такими кучами, по десять рыл. Может, трое или четверо и сбежали, а остальные с воли пришли. Точнее, прислали их, по наши души. Кто и зачем, только в Москве выяснить смогут. А мы вам можем чем-то помочь…

— Нам от вас помощи не надо, — процедил Женя. — Вон, собачки помогут, если что.

— Не переоценивайте собачек. Постреляют их.

— Есть Москва, — доложил Богдан. — Чудо-юдо на проводе. Я взял трубку.

— Батя, привет. Это я.

— Рад слышать, Димуля. Осложнения пошли?

— Есть немного. Гости какие-то прибыли.