— Ага, — с сомнением произнес я, — на холодке разогреюсь.
— На вот халатик, — сказала Хрюшка. — Плавок и майки при таком теплом халате вполне достаточно.
Действительно, халат оказался вполне надежной защитой от ветерка, поскольку был шелковый и на ватной подбивке. В Средней Азии в таких зимой ходят. Шлепанцы Ленка тоже дала теплые. Сама отважно нарядилась в махровый. Морская душа, черт побери!
— А нам разрешат среди ночи по палубе гулять? — спросил я. — Хозяева в претензии не будут?
— Ну, если ты соберешься спустить шлюпку, наверно, будут ругаться. Рассадят нас по разным каютам. Тебя, само собой, поселят в ту, где ты сидел до обеда. Если вздумаешь прыгать за борт, тоже рады не будут. Но ты же не идиот, я думаю.
— Нет, конечно, меня в прошлый раз акулы почему-то не съели, но я как-то по новой им в пасть не собираюсь.
Вышли в коридор, где горел дежурный свет. Там, конечно, обнаружился приятных размеров мальчик, у которого под мышкой висела открытая кобура с «береттой». Он, должно быть, не больно понимал, зачем его поставили на пост, и лениво позевывал, прогуливаясь по коридору. Когда мы появились в коридоре, боец подтянулся и, пропустив нас мимо себя, последовал за нами метрах в трех-четырех.
Мне лично это было по фигу, а вот Ленка сказала:
— Во обалдуи, сторожа приставили. Можно подумать, что мы вдвоем сиганем в море.
— С парашютом же прыгнули… А тут и до воды лететь ближе, и падать мягче.
Обняв Хрюшку за теплый бочок, я двинулся с ней поближе к вольному воздуху. Охранник последовал за нами, соблюдая дистанцию.
— Как этот пароход называется, кстати? — спросил я, когда мы очутились на шлюпочной палубе и подошли к ограждению, чуть в стороне от шлюпбалок.
— «Торро д"Антильяс», бывший «Хенераль Альберто Вердуго». Сухогруз. Приписан к Сан-Исидро, флаг хайдийский. Но зафрахтован Куракиным.
— И что, он на сухогрузе тропические фрукты возит?
— Ну, вообще-то на нем есть рефрижераторная установка, так что тонн триста фруктов он увезет за рейс. Но сам понимаешь, мне не больно про все эти дела докладывают. Он может и не одни фрукты возить.
— А ты сама давно на нем катаешься?
— Нет, конечно. Как только нашарили твою микросхему. Пока ты был коматозником, она не работала, а потом застучала вовсю.
— Стало быть, теперь ее и все остальные слышать могут?
— Да. Чудо-юдо, Сарториус и «джикеи» наверняка. Если бы они еще знали, что она теперь на другом диапазоне работает, то уже давно были бы здесь. Но они не знают, думают, что она отключилась, поломалась и так далее. А это я, Мальчиш-Плохиш, подлую измену сотворила.
— Довольна, как слониха. Может, я к папе очень хочу, а ты не пускаешь?