— А Элеонора мне советовала не спешить ложиться с тобой в постель, — сказала она, когда я повалил ее на кровать и начал раздевать. — А я ей говорю, что нынешние мужчины не станут долго страдать и добиваться взаимности, потому что всем некогда, всем хочется получить все сразу. А я, мол, не хочу тебя терять… А она ответила, что современного мужчину сексом не привлечешь и не удержишь, потому что секс стал доступен, как платный, так и бесплатный.
— Моя маленькая дурочка, никого не слушай, кроме меня! Тебе хорошо со мной?
— Еще не оценила… Скорее, да…
— Вот видишь, значит, я должен сделать так, чтобы узнала и запомнила.
— А нужно ли это?
— Конечно, нужно. Ведь ты мне безумно нравишься, в тебе есть нечто, что французы называют шармом, а я — недосказанностью, загадкой. Мне так легко и приятно быть с тобой, и поверь, я не из тех, кто станет изменять тебе. Я умею быть верным и постоянным…
Я быстро разделся и юркнул к ней под одеяло. Хотелось сказать больше, но перехватывало дыхание.
Я сжал ее лицо в своих ладонях и стал покрывать его частыми поцелуями. Она приникла ко мне — ее тело оказалось более искренним, чем она сама.
Я стал гладить ладонью ее бедра, ягодицы, потом положил правую ладонь на ее горячее лоно и проник указательным пальцем внутрь. Одновременно я целовал ей грудь, нежно покусывая набухшие соски.
— Мне безумно хорошо с тобой, милая… Мы недолжны расставаться… Никогда… — шептал я ей на ухо.
Лика уже пылала, а я все раздувал и раздувал искры…
Она уже постанывала, а я гладил и гладил пальцем влажный клитор. Сначала нежно и легонько, а потом чуть сильнее, еще сильнее…
— Володя, так сладко… — простонала она.
Я сполз к краю кровати, запрокинул ее ноги себе на плечи и лизнул трепещущий вожделенный бугорок.
— О-о-о… — Лика извивалась, обхватив меня ногами за шею. — Володя, милый… еще, еще…
Я сделал так, как она хотела. Промежность ее была мягкая, чувственная и бархатистая.
— Тебе хорошо со мной? Правда?
— О-о-о… — взлетел к потолку ее прерывающийся голос.
Мой снующий язык заставлял ее несколько раз достигать кульминации, но вот она забилась и затихла.
— Нет, милая, это еще не все! — задыхаясь от возбуждения, прошептал я и молча завис над ней на локтях.