Оперативное вторжение

Когда Утенок с. Лилипутом скрылись из виду, в груди Чилы словно что-то оборвалось. «Вот и все, — отрешенно подумал он. — Вот и все».

Наверное, впервые в жизни у него затряслись руки, а небо словно ошпарили крутым кипятком. Казалось, нет такой силы, которая могла бы сдвинуть его с места. Помог Слон, потянув командира за рукав и тихо выругавшись:

— Хрена ты расселся, чудила!

Молодец, Слон. Доверчивый Слон. Решительный Слон. Ну держитесь, мать вашу! Получите замес, суки, от морской и крылатой пехоты!

Приклад удобно устроился в выемке плеча. Пальцы, уже не дрожащие, но слегка напряженные, привычно обхватили рукоятку автомата.

«Ну, генерал, не телись, — Чила мысленно поторопил Кудряшова, — а мы подстегнем».

Ну и где тактика? Как в чистом поле. Вышел — действуй по-боевому. И все. Единственная тактика — маленькие хитрости. Громкая команда «Отходим!» — означала совсем другое — «Вперед!». Обманным возгласом выманить противника на себя, чтобы столкнуться с ним лицом к лицу.

«Ко мне!» — «Ко мне не подходить!» Это, считай, конец. Уже ничем не поможешь.

И все. Иначе запутаешься.

46

За старшего Кемаль оставил сержанта Саида Газманова. Вместе с ним остался близорукий младший сержант Усман Тумриев. В свою группу Кемаль отобрал в том числе вольника Гелани Исигова, Зелимхана Садуева, Юсупа Ухманова, Ахмеда Хубалова. Несколько секунд смотрел на таранного типа Бауди Заурбекова. Действительно, почти двухметровый таран, огромная мишень при отступлении. Считай, свою работу он уже сделал, стоя во главе штурмовой группы, все двери выбил, кого надо напугал. Если бы не спецназовцы внизу, Кемаль уходил бы небольшой группой, пятеркой, в которую вошел бы и младший сержант Руслан Исмаилов. Его Кемаль назвал последним.

Двадцать человек вместе с Кемалем плюс ловкий, как обезьяна, Абдулкасим Душаев.

В этой суматохе Кемаль напрочь забыл об элементарной связи с Магомедом и Касимом. Ему пришлось принимать ключевые решения в напряженной обстановке, сжатым в тисках времени.

Спуск.

Совсем недавно было восхождение.

Али поднялся на вершину, увидел, что стоять там, удерживая равновесие, можно лишь на одной ноге... Все верно. Он познал этот процесс восхождения, теперь пора за спуском. Где каждый шаг должен быть предельно рассчитан и выверен. Должен.

Быть. Абсолютный туман в этих двух словах, словесное косоглазие.

Именно эта косоглазость не дала Кемалю в самом начале просчитать изуверский ход противника. Кудряшов запустил пробный шар — пришло хоть и неверное, но точное определение, характеризующее генерала. Вздыбится ли это красивое здание, хороня под собой сотни людей, нет ли, он за это ответственности не понесет. Он спишет все на спецназовцев, которым отдал соответствующее распоряжение. Главное, это не «Альфа», не СОБР, а инородное подразделение. Трехзвезданутый мент ждет реакции, проверяет давление, стучит молотком по коленям, обследуя нервы шахидок.

Все так или приблизительно так. Не хватало какой-то мелочи, которая расставила бы все по своим местам.

Кемаль невольно поймал взгляд Маремы Герихановой. Какого черта она бесстрашно уставилась, когда все заложники отвели глаза, опустили головы перед командиром диверсионной группы, остановившимся у края информационного табло? Наблюдатели через бреши в куполе могут вычислить ее по поведению. Это не элементарно, но вполне возможно. Сейчас они этим и заняты.