Люди третьего сорта. С соответствующим клеймом на лбу. Что бы они ни совершили хорошего, так и останутся изгоями.
Вообще операцию по освобождению заложников назвали самой успешной в истории террора. Журнал «Фигаро» снизошел до дефиниции «блестящая». «Шпигель» назвал генерал-полковника Кудряшова «Суворовым современности»: «В том, что спецоперация прошла в рекордно короткие сроки и с минимальным количеством жертв, есть личная заслуга замминистра внутренних дел России Кудряшова». А как облизывали генерала государственные телеканалы и пресса — лучше не вспоминать.
Да, правду говорят: даже самый великий человек не стоит ничего без прессы.
Роман Семенович, надо отдать ему должное, после пресс-конференции согласился всего лишь на одно интервью центральному телеканалу. Ни в газетах, ни по радио он ни разу не засветился. И вот только сегодня его имя снова прогремело на всю страну и ее окрестности. «Ну что ж, поздравляю», — коротко прокомментировал сообщение Михаил Артемов. И только после этого его сердце вдруг бешено заколотилось... Оно запоздало с реакцией.
Вчера после очередного допроса, который проходил в Генпрокуратуре, Михаил Васильевич встретил человека, увидеть которого уже не надеялся. Озабоченный невеселыми думами после двухчасового разговора со следователями прокуратуры, полковник сел в свою «четверку» и завел двигатель. С места тронулся рывком, как начинающий: его напугали громадные и круглые глаза в панорамном зеркальце. Он не воскликнул: «Коля, ты жив! Как ты, Коля, себя чувствуешь!» Он сказал:
— У меня ж машина на сигнализации стояла...
Чила в ответ подмигнул:
— Мне теперь любая сигнализация до балды: плохо слышу. Контузия. Поехали, Михаил Васильевич. На Большой Дмитровке толкового разговора не получится. — Когда полковник тронул свою «четверку» во второй раз и снова рывком, Николай спросил: — И нравится тебе ездить на этом ведре с болтами и гайками? Хочешь, я...
— Нет, не хочу! — живо запротестовал Артемов. Хотя недавно остро позавидовал незнакомому штабисту, приехавшему на работу на роскошном «Опеле Астра».
С Большой Дмитровки полковник повернул на Страстной бульвар, оттуда — на Петровку.
— Куда ехать, Коля?
— Давай к Сандунам, — сориентировался Чила, — все равно в ту сторону едешь.
Артемов кивнул. Поймав в зеркале глаза попутчика, спросил:
— Как ты узнал, где меня можно найти?
— Громкость прибавь.
— Я спрашиваю, как узнал, где я?
— Ты по делу или так просто, поздороваться?
— Просто поздороваться.
Чила прикурил и опустил стекло со своей стороны. Несколько раз глубоко затянулся, словно настраивался на разговор. Как месяц назад. И с тем же человеком. И тема была схожей. Нет, она стала шире, много шире. Как и тогда, Чилу душили откровения, до посинения, до слез в глазах.
ebooksa