Сергей нашел выход. Точнее, четко обозначил его, сформулировал, облек в предстоящий обвинительный монолог. Теперь важно дожить до утра. Считай, дожил.
...Баланчин попытался уйти от удержания со стороны головы, сопротивляясь, имитируя попытку вращения в одну сторону, чтобы резко изменить направление в противоположную. Сергей не дал перевернуть себя на спину. Когда противник извернулся и оказался боком к нему, он сильно ударил его коленом в висок, довершая наработанный прием из боевого самбо. Виталий обмяк окончательно, и подполковник, взяв его руку на излом, втащил в комнату.
Склонившись над телом Романа и подняв «магнум», Сергей покачал головой: «Ненормальный какой-то». Вернулся к Баланчину и приказал стать на колени, скрестить ноги.
— Что ты должен был сделать, убрав меня? Не бойся, я не трону тебя. Максимум, что тебе грозит, простоять на коленях до утра.
— Отзвониться Адамскому, — ответил Виталий, потирая больную руку.
— Отзванивайся. Ты знаешь, что сказать.
Баланчин вынул трубку и выбрал из списка номер.
— Готово. Да, хорошо, все сделаем.
«Ну?» — кивком спросил Сергей.
— Адамский приказал спрятать твой труп.
— Место выбрали?
— Да.
— Где? — терпеливо спрашивал Марк.
— Либо в Шибаевском пруду, либо на Люблинском кладбище.
— Лучше в пруду, конечно. На кладбище я был не однажды. Поговорим о тебе, — предложил Сергей, но кивнул на труп Удалова. — Ты такой же мертвый, как он. Адамский не простит тебе этой осечки. Будешь работать на меня, я договорюсь с Германом.
— Как?
— На этот вопрос я отвечу. Позже. Твоя фамилия...
— Баланчин.
— А он? — Сергей снова указал на труп.
— Удалов.