— А что это у тебя руки подрагивают? — заметила Мария. — Ты смахиваешь на папашу в палате роженицы — суетишься, дрожишь, спросить боишься. Как дела-то?
— Прохожу свидетелем по делу. — Олег протянул Марии бокал. — А вообще и дела-то никакого нет. Так, таскают по привычке, корочками хвалятся. То в дверь просунут, то в глазок покажут. Жлобы.
— Свидетель по делу, которого нет... — Мария со значением выпятила губу. — Это в твоем стиле. Но сколько гордости я слышу! Не надоело всю жизнь ходить в свидетелях? Придумай что-нибудь, это не так сложно. Для начала сходи к товарищу в гости, произнеси тост за дембель. Удивись: «Что, у тебя еще и день рождения сегодня?» Выпей за здоровье родителей, перенеси красивую девушку через лужу, помоги слепому перейти дорогу, приюти бездомного котенка. Наконец сходи в магазин, купи винтовку...
— Кому доброе дело сделать?
— Может, и так. Только тебе для начала рожу сменить надо — тебе медвежье лицо больше подойдет.
Олег в два приема осушил бокал и налил снова. Предложил Марии:
— Еще?
— Не-а. Я больше бокала не пью. Врачи запретили.
— Давно тебя не видел.
— Что-нибудь попроще изобрети. Скажи прямо:
«Я соскучился. Я часто думал о тебе». Слабо сказать: «Ты красивая»?
— Ты сама об этом знаешь.
Лосев заметил на столике снимок в рамке и без труда узнал в нем телохранителя Маши. Олег всегда боялся колких сравнений Марии, потому промолчал. И эта пауза затянулась. Он потягивал шампанское, не отмечая превосходного вкуса. Смотрел на девушку и словно не замечал продолговатого шрама на ее виске. И все по той же причине. Он буквально слышал ответ: «Сотрясение мозга. Давай я тебя тоже чем-нибудь тяжелым трахну».
Сотрясение. Потряс Витька Крапивин. В голове не укладывается. И непонятно, то ли гордиться относительной дружбой с ним, то ли привычно открещиваться. «Изменил свое мнение о нем? — как-то булькнул Терехин. — Он стал лучше, на твой взгляд?»
«Уже не знаю...»
— Маша...
— Не надо. Я знаю, что ты хочешь сказать. Это пройдет. Ты здесь, и мысли твои здесь. Лучше присядь рядом — тебя ведь лечить надо.
Они не говорили про Близнеца, но в то же время каждое слово было о нем или вокруг него. Во всяком случае, так понял Олег. Он увидел, что Мария прячет за обычным словоблудием свои истинные чувства, настроение. Вот диктофон лежит — работа тоже отвлекает, помогает, лечит, спасает от слез. Он уйдет, но точно будет знать, что Маша разревется. Одна. Он никогда не видел слез на ее лице и вряд ли увидит. И не только он. Вообще никто. А может, все не так.
Потом Олег привычно поменял решение на прямо противоположное. Он здесь, и мысли его здесь, как сказала Маша. Он с ней и говорит о ней, вернее — для нее. Лосев почувствовал себя настоящим идиотом и пришел к выводу, что его место точно в больнице. Он уже открывал дверь своей квартиры, как вдруг где-то внизу раздался тонкий писк. Олег повернулся и начал спускаться по ступенькам.
— Кис-кис-кис, — позвал он. — Где ты?.. Кис-кис-кис...
ebooksa