Потомственному разведчику следовало бы поторопить товарища: прибыть в магазин не через час после звонка, а как можно раньше.
Андрея Биткина в кабинете не оказалось. Бухгалтер, полноватая женщина лет сорока с небольшим, одетая в брючную пару и с брошью на лацкане свободного пиджака, качнула высокой прической в никуда, пояснив, однако:
— Андрей Викторович на складе.
Сергею пришлось задать еще несколько вопросов вышколенным продавцам, пока наконец ему не указали на дверь в конце зала, где на стеллажах были выставлены образцы паркетных плит. Десятки образцов, один другого интереснее и разных оттенков. Вот где не скажешь — под орех или под граб, паркет был из настоящих ценных пород дерева.
Сергей взялся за хромированную дверную ручку, которая вдруг резко опустилась, так что Перминов от неожиданности отпустил ее.
Дверь распахнулась. Незнакомый парень, прежде чем выйти из складского помещения, бегло оглядел Сергея с ног до головы, отмечая его слегка помятое, обветренное лицо и неброскую одежду.
— Тебе кого? — спросил здоровяк, грузно перешагивая через порог и давая дорогу еще двум парням. Их короткие стрижки, массивные золотые цепочки на шеях и самоуверенность, граничащая с наглостью, Перминову не понравились.
Сергей никогда не терял контакта со своим предчувствием. Просвистевшая у самого виска пуля запоминается на всю жизнь. А где-то в подсознании остается и то, что предшествовало выстрелу и то, что осталось как бы за кадром. Это могут быть слабый порыв ветра, быстрая, как взмах боевого ножа, тень потревоженной птицы, набежавшая на солнце тучка... И если вдруг случится зашуметь листве, вспорхнуть птице, заслонить облаку солнце, тут же четко сработает память:
Шестое чувство. Спецназовцу без него — никуда. Он во много раз острее воспринимает мир, все, что окружает его. И дежа вю — ранее прожитое — его вечный спутник.
— Мне директора магазина, — ответил Сергей, всматриваясь в парня и по сломанным ушам угадывая в нем спортсмена — вольника или «греко-римлянина».
— Сейчас он занят. Позже придешь.
Сразу за дверью на склад вела лестница в пять или шесть ступенек. Последний из парней задержался на верхней, загораживая собою вход. Он больше ждал, когда незнакомец повернется и уйдет, нежели действительно препятствовал его вторжению. Скорее он вообще не ожидал сопротивления, действовал автоматически.
Короткий бетонный марш был без перил. Перминов действовал быстро и решительно. Двое парней, оставшихся у него за спиной, не успели среагировать на резкий рывок лейтенанта. Прыгая вперед и в сторону, он плечом сбил парня. От этого толчка и сам Сергей потерял равновесие и приземлился на бетонный пол, уже готовый сгруппироваться. Перекатившись, он оказался на ногах. Быстрый взгляд в одну сторону, в другую...
Возле ящиков, с которых свисала, покачиваясь маятником, тонкая металлическая лента, он увидел сидящего на полу Андрея Биткина. Он сразу узнал его, хотя они не виделись пять лет, со дня «чужой свадьбы». Из разбитого носа Андрея на рубашку и галстук капала кровь. Секунду назад он морщился от боли, и вот его внезапно отпустило при виде спецназовца.
Ему действительно полегчало, причем резко, вместе с подкатившим к горлу предостережением: «Сергей, сзади!»
Но сейчас лейтенанту Перминову не нужно было мешать, он знал свое дело.
Парень, которого он сбил плечом, оказался на ногах едва ли не быстрее Сергея, как и он, ловко сгруппировавшись и перевернувшись через голову. Трюкачеством тут не пахло, парень был настоящим профи; по тому, как он двигался навстречу, держа правый кулак у подбородка, Перминов угадал в нем боксера. И, подстраиваясь под него, Сергей определил для себя тактику защищающегося. Причем, на сторонний взгляд, не очень умело: он стоял лицом к противнику в узкой фронтальной стойке, чем добавил решимости боксеру. А тот, видя такой «подарок», шагнул вперед, чтобы наработанным прямым приложиться к массивной челюсти противника.
Сам того не сознавая, он попался на отточенную до механизма связку морского спецназовца. Лейтенант резко отступил, левым предплечьем заблокировал руку соперника и захватил его голову обеими руками. А дальше тот сам помогал мастеру рукопашного боя и был не в силах терпеть адскую боль в шее и давление сильных, как у Терминатора, рук. Спецназовец без особых усилий повернул голову боксера и опрокинул его на спину, как тряпичную куклу.